— Это может означать, что убийце не дали довести дело до конца, — сказал Тимон. — Кто-то, возможно, наткнулся на тело раньше доктора Чедертона. Этот некто мог даже оказаться свидетелем убийства.
— Но… — начал Сполдинг.
— Марбери еще говорил мне, — задумчиво продолжал Тимон, — о каком-то послании… во рту.
Он протянул руку.
— Нет! — возмутился Сполдинг.
— Во рту у Гаррисона была записка, — шепотом подтвердил Чедертон. Тимон приблизил руку к лицу мертвеца, помедлил мгновенье, а затем пальцами разжал губы и зубы и извлек мокрый от слюны клочок бумаги.
— Да, — поморщившись, заметил он, — весьма неприятно…
— Что в ней? — жадно спросил Сполдинг. Тимон развернул записку и поднес ее ближе к пламени свечи. Расплывшиеся чернила затрудняли чтение.
— Насколько я могу судить, — предположил Тимон, — здесь сказано: «Враг людей спасения использует любые средства».
— Убийца предостерегает нас! — воскликнул Сполдинг. — Он пойдет на все, чтобы прервать наш труд.
Тимон был уверен, что уже слышал эти слова, — смутное воспоминание таилось, как запыленная картина в углу забытой комнаты.
— Если наш труд действительно во спасение, — тихо вставил Чедертон.
— Эти строки… — бормотал Тимон. — Из какого-то приложения или дополнительного тома…
— Апокрифы! — фыркнул Сполдинг. — С какой стати Лайвли тратил на это время?
— Нет, — возразил Тимон. — Я бы узнал строку из любого читанного когда-либо апокрифа. Мастер Лайвли был главой вашей кембриджской группы. Имел ли он доступ к документам, закрытым для других?
— Едва ли, — отмахнулся Сполдинг.
— Определенно да, — одновременно с ним заявил Чедертон.
— А Гаррисон — прошу прощения, — обратился к Чедертону Тимон, — был главным судьей для всех остальных? Так что и ему могли быть доверены некие сведения…
— Никогда! — отрезал Сполдинг. — Гаррисон был шотландец!
— Ваша мысль мне не ясна, — признался Чедертон, игнорируя Сполдинга.
— Возможно, убийца устраняет ученых в определенном порядке, — пояснил Тимон. — Первым он убил человека, видевшего все документы, используемые в вашей работе, — Гаррисона. Следующий удар нанесен главе переводчиков, второму из тех, кто располагает этими знаниями.
— Будет и третья жертва? — прошептал Чедертон.
— Непременно, — подтвердил Тимон.
— Чушь! — процедил Сполдинг. — Надо немедленно убрать тело из зала, пока его никто не видел. И следует хранить об этом убийстве такое же молчание, какое мы договорились хранить относительно Гаррисона. Никто не должен упоминать об этом происшествии.
