Тимон знал, что при чтении его губы шевелятся — детская привычка, с которой он давно перестал бороться. Кажется, она помогала ему запоминать длинные пассажи. Мнемоническое колесо было основным орудием его уникальной памяти. Собственное изобретение, основанное на системе «Луллиева искусства». Но всегда помогало прошептывать слова себе под нос. Тимон был подвержен греху гордыни, но считал, что своей памятью гордится по праву. Никто на земле не мог в этом с ним равняться. Память была его тайным оружием, его tellum secretus.
Он собирался перевернуть страницу, когда резкий треск из тени разорвал тишину пустого зала.
Ударом ладони Тимон загасил свечу. Беззвучно вернул мнемоническое устройство в потайной карман. Это старое здание. Могут трещать стены. Это ничего не значит.
Выждав два удара сердца, он услышал из темноты шаркающие шаги не более чем в двадцати футах от себя.
Тимон достал нож, напряг зрение, ловя любое движение. Лунный свет стремился пробиться сквозь высокие окна, но не слишком помогал.
Если недостаточно света, напомнил себе Тимон, используй другие чувства.
Слышит ли он чужое дыхание? Чует ли запах тела? Ощущает ли движение воздуха, потревоженного человеком?
За пришельцем было два преимущества. Он давно ждал в темноте, так что глаза его успели приспособиться к недостатку освещения. И он, видя огонек свечи, точно знал, где находится Тимон. Изо всех сил вглядываясь во тьму широко раскрытыми глазами, Тимон медленно пригнулся и отодвинулся от стола Гаррисона.
Противник прыгнул внезапно. Он едва не рухнул на Тимона. В лунном свете блеснул клинок. Тимон, оттолкнувшись ногами и натужно вскрикнув, откатился под стол Гаррисона. Атакующий с глухим ударом приземлился на пол, острие ножа чудом миновало цель. Убийца сплюнул и по-паучьи метнулся к Тимону.
Ткнув большим пальцем в лицо, Тимон надеялся выбить глаз. Он задел только линию волос, но и того хватило, чтобы заставить противника на миг отпрянуть. Тимон выбрался по другую сторону стола и встал. Мгновенно отыскал огниво и зажег свечу. В разрастающемся круге света возник пришелец в черном одеянии, с закрытым маской лицом.
Тимон видел только оружие врага: обоюдоострый клинок с шипами на рукояти.
Хорошо, что их разделял тяжелый дубовый стол.
Тимон глубоко вздохнул и улыбнулся, позаботившись, чтобы враг увидел его улыбку. В ней была полная уверенность в себе, ни следа страха — и жалости.
Рука с ножом дрогнула.
Ступня Тимона взлетела вверх, выбив из-под стола стул Гаррисона. Он ударил незнакомца выше коленей. Тимон вскочил на стол — словно взлетел. Пришелец, на мгновенье остолбенев, уставился на него, и тогда Тимон ногой вышиб у него нож.
