- Лидия, я хочу сделать вам предложение. Отдайте мне колье, а я поделюсь с вами своим вознаграждением - вы получите двадцать пять тысяч долларов.
Она тихонько присвистнула.
- Это - большие деньги, Лидия.
- Как я могу быть уверена, что вы сдержите обещание?
- А как другие бывают уверены? Честное бойскаутское. Если я даю слово, я разобьюсь, но сдержу его.
Лидия задумчиво разглядывала меня бездонными синими глазами. Мне показалось, что она оценивает меня, одновременно взвешивая мои слова. В конце концов она призналась, что так и не решила, как ей следует ко мне относиться.
- Должно быть, Харви вам свойственно производить на людей именно такое сложное впечатление. У вас щедрая душа. Я поразилась, когда вы предложили мне половину своей премии. Вполне могли отвалить десять тысяч, или пять... С другой стороны, вам ничего не стоило загнать меня в угол, пригрозить выдать меня полиции, чтобы признание вырвали из меня под пыткой...
- Что за дурацкие шутки?
- Это не шутки - наши полицейские скоры на расправу. Я. правда, никогда с ними не сталкивалась - только читала. Но от меня они не добились бы ровным счетом ничего. Почему? Да потому, что не крала я этого колье, и даже не представляю, где оно находится. Это чистая правда и мне наплевать, верите вы мне или нет.
- Хорошо, тогда приготовьтесь к худшему. Но не забывайте - мое предложение всегда остается в силе.
- Я не забуду, Харви, хотя...
В этот миг трижды подряд звякнул колокольчик над входной дверью. Лидия встала со стула, сказав, что должна подойти к домофону.
- Стойте! - резко приказал я. - Это условный сигнал от консьержа - мы уговорились, что он предупредит меня о приходе Сарбайнов. Может быть, это только его жена. Давайте условимся так: я сейчас перейду в гостиную и подожду там. Когда вы откроете хозяевам, скажите, что я пришел несколько минут назад и жду их в гостиной. Ни слова о нашем разговоре - понятно?
- Конечно, Харви. Но вы меня озадачили. На чьей же я стороне?
- На обеих. Делайте, как я сказал.
Я перебрался в гостиную. В этой роскошной раззолоченной зале, уставленной старинной французской мебелью и украшенной картинами знаменитых мастеров, вполне можно было летать на вертолете. Среди многих других я разглядел большое полотно Брака, приличного Пикассо, Миро. Впрочем, это ничего не значило. Полотна могли быть позаимствованы из какой-нибудь коллекции, или давным давно заложены и перезаложены. Некоторые люди еще на этом зарабатывают: приобретают дорогие картины, а потом завещают их какому-нибудь музею. Эти суммы вычитаются из налогов - очень выгодно. Как бы то ни было, наша компания их не страховала. Я мысленно взял себе на заметку, что нужно выяснить, кто их страхует.
