Джейн загорала на пляже и читала книгу.
Спустя какое-то время мы вернулись на нашу надувную шлюпку и поплыли обратно на Хеймен Айленд. Рассказывать туг вроде особенно не о чем, однако я все-таки рассказываю, потому что отчетливо все это помню. Как мне кажется, один из недостатков таких мест, как Ислингтон, — нехватка близлежащих островков, где можно с удовольствием провозиться целый день с такой штукой, как «Саб Баг». Впрочем, это я к слову, просто саркастическая мыслишка. У нас даже нет приличного моста, которому при желании можно было бы причинить ущерб. Обидно.
На следующее утро на катере для ныряния нас собралось человек десять. Наш отель оказался таким обширным и беспорядочно застроенным, что не всегда возникала возможность часто видеть остальных постояльцев. Я с интересом для себя обнаружил, как много среди них японцев. И не просто японцев, а японцев, которые держались за руки и подолгу заглядывали друг другу в глаза. Мы обнаружили, что Хеймен Айленд — излюбленное место проведения медового месяца японскими новобрачными.
«Саб Баг» гордо возвышался в задней части катера. Пока мы в течение часа плыли к рифу, я сидел и в задумчивости смотрел на него. На самом рифе вам не сыскать ни одного из островов Барьерного Рифа, за исключением разве что острова Цапель. Добраться до него можно лишь на катере. Я уже предвкушал удовольствие. Если не считать того, что, мучимый жарой, я пару раз нырял в бассейнах, это было первое настоящее ныряние с аквалангом за последние годы.
Нырять я люблю больше всего на свете. Я принадлежу к числу людей, что годами терзаются, мечтая о своем любимом занятии. Для того, чей рост составляет не менее шести футов пяти дюймов и кто отнюдь не похож на изящную женщину вроде принцессы Уэльской, ощущение невесомости при погружении под воду сравнимо с самым настоящим экстазом. Кроме того, при выныривании меня обычно рвет, так что это неплохой способ нагулять аппетит.
Мы добрались до островка, встали на якорь, облачились в водолазные костюмы и приготовились к нырянию. Во время отлива риф появляется над поверхностью воды. По нему можно даже ходить, хотя теперь от этого следует воздерживаться из опасений повредить сие чудо природы. И даже во время прилива ныряние здесь вряд ли можно отнести к разряду глубоководного спорта. Большая часть того, что достойно исследовательского интереса, лежит в первом подводном слое, глубина которого не превышает тридцати футов, и поэтому крайне редко возникает необходимость погружаться глубже, чем на шестьдесят футов. Самая большая глубина, на которую опустится профессиональный ныряльщик, — девяносто футов, но в этом вряд ли есть смысл. На такой глубине увидишь разве что обычные подводные скалы, а не кораллы. Согласно закону Бойля, запас воздуха на такой глубине истощается гораздо быстрее. Кроме того, если вы не собираетесь подхватить кессонную болезнь, в перерывах между погружениями надо проводить больше времени на поверхности. «Саб Баг» же удерживает вас на максимально безопасной глубине в тридцать футов.
