На самом деле не очень-то они нам понравились. Ресторан был очень мило декорирован в японском стиле в черно-белых тонах, а вот пища в нем на вид была куда аппетитнее, чем на вкус. А еще эта музыка! На какое-то мгновение у меня возникло ощущение, будто я перенесся в прошлое, на старый Хеймен Айленд. Другими из имевшихся в наличии ресторанов были полинезийский, итальянский и еще один, которым владельцы курорта очень гордились, «Лафонтен», французский ресторан, в который мы с женой решили ходить все четыре оставшихся вечера, хотя на сей счет у нас сразу появились сомнения.
Как правило, мне нравится национальная кухня, за исключением тех случаев, когда меня заносит в Уэльс, и поэтому мысль о французской изысканной кухне, перенесенной в столь далекие края, вселяла в меня подозрения. Но я старался сохранять объективность, потому что одно из лучших блюд, которые я когда-либо пробовал, был варенный на пару краб и шатобриан из зебу, приготовленные на южном Мадагаскаре руками повара, который обучался гастрономическому искусству во Франции. Но, с другой стороны, французы прибрали к рукам Мадагаскар на целых семьдесят пять лет, и местному населению от французов по наследству достались как кулинарные умения, так и жуткие бюрократические привычки.
В тот вечер мы решили по крайней мере просто посмотреть, что являет собой этот «Лафонтен». Тайком пробираясь к нему, мы пересекли целые акры дорогих ковров, прошли мимо многочисленных концертных пианино, канделябров и искусной имитации мебели эпохи Людовика XVI. Я поймал себя на том, что усиленно ломаю голову, силясь вспомнить: не случилось ли так, что в восемнадцатом веке какая-то часть раздираемого интригами французского двора тайком, пусть даже ненадолго, исчезла из поля зрения, а затем объявилась в районе Большого Барьерного Рифа? Я спросил Джейн, историка по профессии, и та заверила меня, что это глупейший вопрос из всех, после чего мы отправились спать.
Нас разбудили ровно в семь тридцать утра следующего дня. Как и каждое следующее утро, это делала чайка, клевавшая балконный пол и исполнявшая роль будильника. После завтрака мы отправились в центр подводного плавания, который находился примерно в полумиле ходьбы от нашего отеля, где нас встретил Иэн Грин.
Именно Иэн звонил накануне вечером. Он руководил персоналом, отвечавшим за ныряние на Хеймен Айленде. Более открытого, готового в любую минуту прийти на помощь человека трудно себе представить.
