Для любого, кто знал Дугласа Адамса, включая меня самого и миллионы его почитателей, есть в этом что-то до боли очевидное и печальное. Это ужасно и для него самого, потому что ему никогда не увидеть Последние Достижения Техники. Это ужасно и для нас, потому что эти самые Достижения лишились своего пламенного поэта.
Как вы понимаете, я тщетно пытаюсь прийти к какому-то мнению. Пытаюсь уяснить себе, как устроены эти новые машины. Нет, я, конечно, могу воспользоваться собственными глазами и собственным рассудком, но я привык полагаться на непревзойденные дугласовские прозорливость и чутье. Он бы наверняка тотчас нашел нужное слово, удачное сравнение, свежую метафору. И не только для Последних Достижений Техники. Он бы наверняка сумел связать милую непосредственность и неуклюжесть очковых медведей с нашим человеческим опытом и отвлеченной научной мыслью. Значительная часть мира, в которой мы вращаемся, стала гораздо яснее и понятнее, после того как мы взглянули на нее глазами Дугласа. Более того, нам даже стало яснее и понятнее наше собственное абсурдное непонимание мира.
Мы никогда не утруждали себя размышлениями о том, какое сумасшедшее это место, — наша вселенная, сколь полна она самых разных противоречий и как смешны и глупы в ней мы сами. Не задумывались до тех пор, пока Дуглас не продемонстрировал нам это в своей ненавязчивой, парадоксальной и игривой манере, которая лишь сильнее оттеняет его ум.
Я только что вышел из ванной, где, между прочим, обнаружил, что кусок мыла, что отель кладет для своих гостей (наглухо запечатанный в совершенно дурацкую пластиковую обертку, которую не разорвать зубами, а разорвав, не уничтожить), теперь уже и не мыло вовсе, а Миндальное Очистительное Средство для Лица. Рука так и чешется накропать Дугласу е-мейл — ответ пришел бы мгновенно! Но, увы, больше не придет, по крайней мере не в этой жизни. Не сомневаюсь, он бы так рассмешил меня, что я бы еще добрых полчаса носился волчком по номеру, хохоча и напевая себе под нос.
Было немало сказано о том, — особенно в те печальные несколько недель, что последовали за безвременным уходом писателя, — какой Дуглас был непревзойденный комик, сколь широк был круг его интересов, впрочем, и поклонников тоже. Эта книга призвана показать нам, что он был и непревзойденным учителем. Точно так же, как закатам уже никогда не быть такими, как встарь, после того, как на них взглянул Тёрнер, так и лемур и чашка чая никогда больше не будут для нас прежними после того, как на них на мгновение задержался острый и наблюдательный глаз Дугласа.
