Я вернулся обратно, приготовил большую порцию не очень крепкого напитка, а затем присел на скамеечку и посмотрел на Кэтрин:
— Что тебе известно о Гансе Стебелсоне? Она терла краем стакана свой подбородок, но не произносила ни слова.
— Он нанял меня следить за тобой. Заплатил много денег.
Даже слишком много. Но я совершенно уверен, что все это время он знал, где ты.
Я говорил, не отрывая от нее глаз, но мне ничего не удалось прочесть на ее лице.
— Он из Кельна. Он был без ума от меня и не понимал, почему я не хочу выходить за него замуж, ведь он так богат. Но я выйду замуж за человека с таким же хорошим телосложением, как у тебя.
— Я вполне подхожу. Но сейчас давай вернемся к Стебелсону.
— Его семья родом из Кельна, как и моя. Я хорошо знаю его сестру. Она намного моложе Ганса. И она мне нравится. Я уехала в Англию, потому что Ганс никогда бы не оставил меня в покое. Он сейчас в Англии?
— Ты же знаешь, что да.
— Нет, это не так.
Она произнесла это без всякого выражения, и мне бы не хотелось клятвенно утверждать, что это была ложь.
— Тогда зачем он звонил тебе в «Бутик Барбара» утром того дня, когда ты уехала из Брайтона? Откуда он узнал, что ты там?
— Никто мне не звонил в магазин в то утро. По крайней мере, до одиннадцати. В одиннадцать я ушла. Так, значит, это Тане тебя нанял? Но он богат, понимаешь? Очень богат. Ты должен выписать ему крупный счет.
— Откуда он мог узнать про «Бутик Барбара»?
— Кажется, я догадываюсь. Я как-то написала его сестре Грете в Кельн. Но я не давала ей свой адрес, потому Ганс всегда старался выведать у нее новости обо мне и мог бы заявиться сюда за мной. Но две недели назад я написала ей, что живу в Брайтоне и работаю в магазине одежды. И послала ей джемпер.
Из английской шерсти. А потом вспомнила, что вместе с ним послала и чек магазина. Знаешь, оказывается, это очень сложно послать в Германию джемпер. Нужно пройти через кучу таможенных формальностей!
— И ты думаешь, что он взял адрес магазина у нее?
— Уверена. Если бы он узнал, что у нее есть мой адрес, он выкручивал бы ей руки до тех пор, пока она не скажет.
Я зажег сигарету. Она останется сухой, если не придется идти далеко под дождем. Стебелсон был в одном списке со мной и Дино. И Стебелсон был богат. Он хорошо заплатил только за то, чтобы узнать, где Кэтрин. Просто и откровенно. В поведении Кэтрин не было и намека на то, что здесь кроется что-то другое. Я мог бы поверить всему этому, если бы не человек, стоящий на углу и наблюдающий за моей квартирой, и если бы не тот факт, что в том самом кресле, в котором сейчас расположилась Кэтрин, всего несколько дней назад сидел один мой приятель, одетый в плащ. И я не мог игнорировать эти факты.
