— У меня такое предчувствие, что, чтобы он ни предложил вам, вы должны сказать «нет».
— Ваша доля дохода составляет двадцать пять процентов, Уилкинс. Остальная часть принадлежит мне, и решения принимаю я.
Я никогда не обращался к ней «Хильда» и не буду.
Ганс Стебелсон оказался крупным, рыхлым мужчиной, с удивительно круглым, большим и неулыбчивым лицом ребенка. Его глаза были словно сделаны из коричневой пластмассы, и я уверен, что они никогда не знали слез. Он грузно уселся — так, что стул под ним заскрипел, — рассматривая меня со спокойствием монолита. На нем был темно-коричневый костюм, возможно итальянский, из-под которого виднелась шелковая рубашка и тонкий галстук в полоску, с золотой булавкой в виде руки. На пальце — золотое кольцо с печаткой, на руке — массивные золотые часы, которые, наверное, были способны защитить от радиации и обошлись ему не меньше двух сотен гиней.
Из нагрудного кармана торчали позолоченные колпачки двух авторучек, наверное, Уилкинс содрогнулась при виде их.
Он положил на мой стол свои большие, тщательно наманикюренные руки цвета сырого теста и произнес — Я приехал из Кельна и хочу поручить вам разыскать одну девушку. — Он уставился на меня своими коричневыми глазами, чтобы я не истолковал его слова неверно, и продолжал:
— Это молодая немка, она приехала в Лондон в поисках работы.
Но сейчас она оставила эту работу и уехала в Брайтон. Оттуда она послала открытку моей сестре в Кельн.
— Разумеется, без обратного адреса?
— Разумеется.
Интересно, подумал я, была ли это обычная открытка, которую можно послать из Брайтона.
— Она подруга вашей сестры?
— Да.
— Тогда почему она не указала обратного адреса?
— Потому что не хочет, чтобы мы знали, где она находится.
— Но почему?
— Ее отец и мать, оба они уже умерли, когда-то очень помогли мне. Я относился к ней как старший брат. Она всегда отличалась своевольностью и безответственностью. Отвергала любое вмешательство с моей стороны.
— Как ее зовут?
— Кэтрин Саксманн. Блондинка, ей около двадцати двух. Голубые глаза. Очень привлекательная девушка. Уехала из Кельна в марте прошлого года. Говорит по-английски, по-французски и немного по-итальянски.
— И чем она занимается в Брайтоне?
— Не знаю. Где-то работает. Она написала моей сестре, что каждое утро перед работой гуляет по пристани.
— В таком случае для вас не представляет особой сложности самому разыскать ее.
— Возможно, но если она увидит меня, то тут же скроется.
