— А, мистер Уэст, добрый день!
— Как поживаете, мистер Эштон? — любезным тоном сказал Джон Уэст, протягивая руку. — Я узнал, что вы приехали. Можно войти?
— Да. А что же Ренфри?
— О, он может подождать и в машине.
— Как живешь, Фрэнк? — крикнул Ренфри, помахав рукой.
Они вошли в кабинет; Эштон сел у стола, а Джон Уэст — на диван.
Солнце зашло, и в комнате быстро стало темнеть. Фрэнк Эштон зажег электрическую лампу. Джон Уэст сидел, держа шляпу на коленях.
— Ну, как вам жилось в Европе?
— Я узнал там много нового.
— Говорят, вы пишете книгу?
— Да.
— Вы много успели с тех пор, как я вас посадил в парламент.
Фрэнк Эштон промолчал. К чему он клонит? — подумал он, перебирая пальцами свою рукопись.
— Что вас ко мне привело, мистер Уэст?
— Видите ли, — не сразу ответил Джон Уэст, — я желал бы, чтоб вы уступили свое место Рилу. Мне очень хочется, чтобы он прошел в федеральный парламент.
— То есть этого хочется архиепископу Мэлону?
— Я сказал — мне хочется, чтобы он прошел в федеральный парламент.
— Да ведь Мэлон изъездил всю страну вдоль и поперек и всюду твердил, что Рил — единственный честный человек среди австралийских политиков. И все знают, в чем тут дело. Сектантство губит лейбористское движение.
— Возможно, но я хочу, чтобы Рил прошел на выборах. Я хочу, чтобы вы уступили ему место. Конечно, я позабочусь, чтобы вы от этого не пострадали. Я устрою вас в каком-нибудь предприятии, пока вы снова не пройдете в парламент. Я ведь и так уже много для вас сделал. Должно быть, жена вам сказала, что я уладил ваши денежные дела, пока вы были в отъезде.
— Я вас об этом не просил. Меня нельзя купить, мистер Уэст, даже тем, что вы подскажете, на какую лошадь ставить, или заплатите мои долги.
— Будьте же благоразумны. Если хотите, я сразу отвалю вам хороший куш. Это же всего-навсего маневр. Я дам вам пять тысяч фунтов, чтобы вы уступили свое место Рилу. А позже вы опять можете пройти в парламент.
Эштон невольно подумал о том, что можно сделать на пять тысяч фунтов. Можно построить себе дом. Отдать сыновей в лучшие школы. Первый раз в жизни он узнает, что такое материальная обеспеченность. Ему легко будет пройти на следующих выборах в парламент. Марта перестанет хныкать.
Потом Эштон вспомнил о Европе. Подняв глаза, он встретил пристальный взгляд Джона Уэста. Нет, надо сопротивляться этому человеку изо всех сил, ибо он миллионер и враг рабочих.
— Я не подам в отставку даже за пять миллионов. Я противник католического влияния внутри лейбористской партии, а мне кажется, что эта затея инспирирована католиками.
