— Вы — мой отец? Вы меня не хотели?
— Грей не знал о тебе, Роб. — Кэсси встала, обошла вокруг стола, хотела обнять, успокоить сына, но тот вырвался. — Как только он узнал, сразу же приехал.
— Но ты ничего мне не сказала. Никто ничего мне не сказал.
— Мама не виновата. Это я хотел, чтобы мы сначала получше познакомились.
Кэсси открыла было рот. Грей понял, она собирается взять вину на себя. Только это, похоже, уже не имело смысла.
— Почему ты не сказала? — крикнул Роб, плача и отбегая от матери. — Он все время был здесь, рядом, а ты молчала. Я думал, он просто старый друг. Ведь ты так сказала. Друг. Я тебе поверил. Всегда тебе верил.
Роб фомко хлопнул дверью, выскочил из дома и бросился бежать прочь.
— Роб! — Кэсси кинулась за ним, но Грей остановил ее, прижал к себе и не отпускал, пока она не успокоилась.
— Кэсси. — Грей погладил ее плечи. — Дай ему время, Кэсси. Он любит тебя. Ты его мать. Он вернется к тебе. Ты ему нужна.
Грей верил в то, что говорил. Вот что значит поступать безответственно. Одиннадцать лет назад сказал Кэсси Пратт, что не хочет иметь детей, и вот результат. А чего он добился сейчас, во второй раз вмешавшись в ее жизнь?
Кэсси не ответила ему. Просто ушла и закрылась в своей комнате.
Грей хотел пойти за ней, но раздумал. Вышел на улицу и увидел Роба. Тот стоял на коленях, обнимая Бейли за шею. Тело его сотрясала дрожь. Он плакал.
Грей пошел к мальчику. Хотел успокоить его. Услышав шаги, Роб поднял голову и бросился бежать. Он мчался во весь опор, не разбирая дороги, а рядом бежала его собака.
И Грей Александер понял: он приехал наконец к сыну, но опоздал на десять лет.
Все было гораздо хуже, чем в ночном кошмаре. Кэсси и вообразить не могла, что причинит столько горя близким ей людям.
От нее только что сбежал сын. Такой ласковый, жизнерадостный мальчик. Она видела из окна, как Грей пытался подойти к Робу, но тот бросился бежать. Можно представить, как тяжело сейчас Грею.
Это она приняла решение, что будет одна воспитывать сына. И когда попыталась объяснить это, сын ее не понял.
Роб, такой доверчивый и простодушный мальчик, перестал ей верить. По ее вине. Сможет ли она простить себя? Заслужит ли она когда-нибудь его прощение?
— Кэсси!
Голос Грея был мягким и ласковым. У Кэсси к горлу подступили слезы. У нее не было сил повернуться, посмотреть на него. Она не могла говорить. А ей так хотелось сказать ему, что она сожалеет о случившемся. Она сделала попытку заговорить, но ее душили слезы.
