Фрэнк отошел в угол помочиться. В камере как-то по— домашнему уютно запахло мочой.
Средних лет мужчина с седоватым цыплячьим пушком на голове, напоминавший своим диковатым видом самодеятельного проповедника, подошел к Тристраму и сказал: — Вы подпишете себе приговор, как только откроете рот, мистер Честное слово, они сразу распознают в вас интеллектуала, стоит вам только с ними встретиться. Так или иначе, я считаю, что вы совершили смелый поступок, поддержав рабочих И вам воздастся, когда настанут лучшие времена, помяните мои слова.
— Ничего я не совершал, — чуть не плакал Тристрам, — и никого не поддерживал!
— Чу! — послышался голос из угла. — Я слышу шаги, истинно говорю вам!
В коридоре зажглась голая, как яйцо, лампочка, грохот подкованных ботинок становился все ближе. Лежащий на полу старик запричитал: — Я только хочу выключить плиту, я совсем ненадолго!
Прутья решетки, черные на фоне неожиданно яркого света, откровенно смеялись над арестованными своими прямоугольными ртами, а между прутьев скалили зубы двое «серых» — вооруженные молодцы бандитского вида. Загремели засовы, скрипнул замок, и дверь камеры открылась.
— Так вот, — заговорил один из «серых», младший капрал, тасуя пачку удостоверений личности, — я сейчас буду раздавать ваши картонки, сечёте? Те, кому дал, могут делать ноги, и чтоб не шалили больше! Поехали: Ааарон, Элдис, Барбер, Коллинз, Чжун…
— Что за черт, а я где, я-то что сделал плохого? — спросил Джо Блэклок.
— … Девенпорт, Дилки, Мохамед Дауд, Доддз, Эванс… Подходившие хватали документы, и их грубо выталкивали наружу, навстречу свободе.
— … Фэрбразер, Франклин, Гилл, Хэкни, ХаМидин…
— Здесь наверняка какая-то ошибка! — закричал Тристрам.
— Я тоже на «ф»!
— … Джонс, Линдсей, Лоури… Камера быстро пустела.
— … Макинтош, Мейфилд, Морган, Норвуд, О'Коннор…
— Я вернусь, — бормотал дрожащий старик, забирая свое удостоверение, — я только выключу плиту и вернусь. Спасибо, ребята.
— … Паджит, Радзинович, Смит, Снайдер, Тейлор, Такер, Юкук, Вивиан, Вильсон, Вильсон, Вильсон. Вот и все! А как твоя фамилия, приятель? — спросил «серый» Тристрама.
Тристрам назвал свою фамилию.
— Ага! Тебе придется остаться здесь, придется тебе посиде-еть!
— Я требую свидания с начальником! — петушился Тристрам. — Я требую, чтобы мне разрешили связаться с моим братом! Дайте мне позвонить жене! Я напишу Министру внутренних дел!
— Ну что ж, писать можно, — сказал «серый». — Может, попишешь и успокоишься. Пиши, парень, пиши.
