— Аноним А-101, это, если верить вашим словам, сталкер Клещ, — холодно уточнил коротышка. — Не так ли?
— Всё верно.
— В каких отношениях вы с ним состоите? — гораздо резче спросил капитан.
— Собственно, это наш главный вопрос к вам, — чуть смягчил его Озёрский.
А у меня в голове — полный хаос. Мысли сплетались в узлы, соединялись в самых идиотских сочетаниях…
Мысли мешали думать! Оказывается, так тоже бывает.
«А ну как посадят в тюрьму, не разбираясь, как пособника и соучастника? Ну, Клещ, ну, матерый человечище, ну силён… Озёрского я из Карьера вытаскивал с помощью того же Клеща, у него отношение другое. А вот капитан, наверное, в шоке: чужак в Бункере! А ну как засланец? Хлопнут на хрен, тело бензином обольют, и всё, и вилы. Капитана я ведь из Карьера не вытаскивал. И Гетьманова…»
— Я повторяю свой вопрос: в каких отношениях вы состоите с Клещом? — принялся давить голосом главный охранник.
Скажу как есть, и гребись оно колом.
— Так просто и не скажешь…
— А вы постарайтесь! — нажимал капитан.
— Ну, сначала мы чуть не убили друг друга. А еще двоих, моих товарищей из Ордена, Клещ натурально убил на моих глазах…
— Цель?
— Цель простая — забрать хабар. Потом мы договорились и разошлись мирно.
— Вы договорились с убийцей ваших товарищей? — едко уточнил Гетьманов.
А ведь выходит именно так. В пересказе все еще мерзей, чем в жизни.
— Да.
— В чем состояла суть ваших договоренностей? — это опять офицер.
— Не стрелять друг в друга.
— Что?!
Тут меня зло взяло.
— Вам не стоит так со мной говорить. Вы не следователь, а я не подследственный. Извольте держать себя в рамках.
— Что?! Да ты, ур-род, у киллера в дружках ходишь. А мне будешь нотации читать? А?!
И он все-таки звезданул мне в скулу.
Стул отлетел в сторону, затылок поцеловался с полом.
— Юлий Авангардович! Что вы себе позволяете? — крикнул ему Озёрский.
— За охрану объекта отвечаю я! — благим матом заорал капитан.
А я медленно перекатился по полу, хорошенько прицелился и пнул гада сапогом по яйцам. Совещание у них тут, мать твою за ногу!
— У-ы-ы-ы-ы!
Башкой Авангардович въехал в железный шкаф для бумаг. Сверху на него посыпались папки, катушки скотча, прочие канцелярские принадлежности… О, сползает на пол.
— Ур-рою… — выл он, нашаривая кобуру.
В комнату влетел сволочь-сержант при полной выкладке, как перед боевым выходом, и сейчас же намылился лупануть по мне ногой.
— Стоять! — скомандовал Озёрский. — Сержант Малышев, фляжку мне сюда, живо!
Тот содрал фляжку с ремня и протянул ее Озёрскому.
