Священник неохотно притворил окно. Он знал, что граф вычитал в каких-то книгах, будто бы тепло способствует мужской плодовитости, хотя сам считал это ерундой. Плодятся же люди в студеных, северных странах.
— Как видно, — промолвил он, — кардинала интересуют не книги, а только архивы графства.
— Видимо, так. Отчеты о податях за последние двести лет. Хорошее развлечение для брата Жерома — разбираться в этой писанине, — сказал граф со смешком.
Некоторое время монах молчал. Лязг мечей эхом разносился по двору замка, где графский племянник и его приятели упражнялись с оружием, и доминиканец подумал, что, стоит только Жослену дорваться до наследства, все эти древние книги и манускрипты полетят в огонь. Он подошел поближе к очагу. Хотя на улице было тепло, там горел жаркий огонь, и, глядя на пламя, он подумал о девчонке, которую завтра утром ожидала смерть на костре в Кастийон-д'Арбизоне. Девчонка была еретичкой, мерзкое создание, чертова кукла, и он вспомнил, как она мучилась, когда он пытками добивался от нее признания. Ему хотелось увидеть, как она горит, услышать пронзительные крики, свидетельствующие о ее прибытии к вратам ада, поэтому чем скорее он ответит графу, тем скорее сможет отбыть. Но прежде чем он успел открыть рот, граф сам поторопил его начать разговор:
— Ты что-то скрываешь, Рубер.
Священник терпеть не мог, когда его называли просто по имени. Для него это было напоминанием о том, что граф знал его с детских лет и на свои деньги вывел его в люди.
— Я ничего не скрываю, — возразил он.
— Тогда скажи мне, зачем кардинал-архиепископ прислал в Бера монаха?
Брат Рубер оторвался от созерцания огня и обернулся к графу.
— Вероятно, излишне напоминать тебе о том, что бывшее графство Астарак теперь является частью владений Бера?
Граф уставился на отца Рубера в недоумении, не сразу сообразив, о чем речь.
— Господи, а ведь и правда! — пробормотал он, сотворив крестное знамение.
Граф вернулся в свое кресло, почесал голову под шерстяной шапочкой, скользнул взглядом по шахматной доске и снова повернулся к доминиканцу.
— Неужели та старая история?
— О чем-то таком поговаривали, — высокомерно промолвил отец Рубер. — Был в нашем ордене один замечательный человек по имени Бертран де Тайлебур, в этом году он умер в Бретани. Так вот, он будто бы искал нечто важное. Что именно, нам не рассказывали, но поговаривали, что в этих поисках он объединился с одним из отпрысков семейства Вексиев.
