На губах госпожи Апман заиграла ядовитая улыбка.
— Сахар с каждым днем дорожает…
Госпожа Гарайс поспешила ей поддакнуть:
— И нигде его нет! Сегодня ни в одной лавке нельзя купить.
Госпожа Саусведер тоже заволновалась:
— Вероятно, лавочники затеяли какие-то махинации… Теперь опять набавят несколько рублей на фунт.
Госпожа Апман не спускала уничтожающего взгляда с потрясенной, еле живой госпожи Зевальд.
— Мы всегда закупаем пудами. Нам Тутер присылает на дом. У нас никогда не случается, чтобы пришли гости и к столу не хватило сахару.
Она поднялась. За грохотом отодвигаемого стула нельзя было расслышать подобного стону вздоха, который вырвался из груди госпожи Зевальд. Госпожа Саусведер тоже поднялась.
— Ах, дорогая госпожа Апман, неужели вы уже…
— Да. Мне пора. Я ведь к вам мимоходом. Вы видите, что у меня еще прическа не в порядке. А сегодня премьера пьесы Аудзеспудура…
Госпожа Зевальд тоже поднялась. Схватилась за край стола, как утопающий за соломинку.
— Прошу вас, побудьте еще немного!..
— Простите — не могу. Мне еще нужно к парикмахеру…
Постукивая каблучками, она так стремительно пробежала мимо госпожи Зевальд, что заколыхалась гардина.
Госпожа Зевальд бросилась вслед за ней.
— Госпожа Апман… Как же так?..
Но госпожа Апман уже надела жакет. Стоя перед зеркалом, она с хрустом прикалывала булавкой шляпу.
— Да, да, да… Мне нужно идти. У меня есть еще и другие дела. Да, да… До свидания, госпожа Зевальд!
Хлопнула дверь. Зеркало на стене вздрогнуло и звякнуло.
Катрина тоже вышла из кухни. Она всем сердцем сочувствовала своей барыне и пыталась ее утешить.
— Барыня, барыня!
Но не было предела гневу и страданиям госпожи Зевальд. Сжимая кулаки, она бросилась на прислугу.
— Что ты суешь нос! Что ты понимаешь!.. Ты — дрянь…
Директор департамента господин Апман в пальто, с сигарой в зубах стоял в передней, собираясь на какое-то заседание.
Госпожа Апман хотела, не останавливаясь, пробежать мимо, но он, смеясь, схватил ее за рукав.
— Ну, кисонька, зачем так спешить?
Но супруга вырвала руку и так посмотрела на него, что он совершенно растерялся.
— Оставь меня в покое, Дурак! Я тебе не кисонька! У меня есть имя.
Даже неизбалованный ласковым отношением жены господин Апман руками развел.
— Ну, ну…
Госпожа Апман топнула ногой.
— Зови меня по имени!
— Ну… Элла…
— Элла-а… Я тебе не Элла-а-а, раз ты не умеешь заступиться за свою жену… Раз над твоей женой каждый может подшутить и поиздеваться!..
Господин Апман, видавший на своем веку всякие капризы, попытался отделаться шуткой.
