— Феба, можно тебя попросить, плесни и мне того же, — вежливо попросил Роджер.
— Запросто.
— А я тебя видел на корте в прошлый вторник. — Лусиус подал Джули стакан. — Ты была на высоте.
— Джули всегда на высоте, — с дурацкой улыбочкой вставил Роджер.
— Шестьдесят четыре — тридцать один? Круто, ничего не скажешь, — возразила Джули, потягивая из своего стакана. М-м, сладко, грешно, исключительно порочно!
— Стоит Джули захотеть — и мяч в корзине. — Феба смешивала коктейль Роджера с заправской уверенностью сумасшедшего ученого из «Десяти тысяч психов». — У нее связь с Космосом.
Лусиус открыл дверь спальни. Вся задняя стенка была оклеена вкладышами из «Плейбоя». Джули задумчиво рассматривала некую «Мисс Март». Кто бы ни вдохнул жизнь в пробу отца, проложив ей дорогу к обретению плоти, она была в неоплатном долгу перед этим существом. А вот у «Мисс Март» взгляд какой-то умилительно-жалостливый. И почему мужики так сходят с ума от женской груди? Что они только находят в этих обычных тканевых уплотнениях? А в результате — сколько нежелательных беременностей! Взять хотя бы их Высшую лигу. И безусловно, часть вины ложится на ее мать. Ведь это она устроила, что ребята так легко заводятся.
— Не волнуйся, — похотливо подмигнул Лусиус, — здесь мы еще не трахались.
Роджер провел Джули в крошечный закуток и поставил их стаканы на тумбочку. Джули и Роджер одновременно подпрыгнули. «Мы, как пара перекормленных щенят, — подумала Джули, — пугливые и капризные недотроги».
Вдруг мотор «виннебаго» ожил.
— Эй, что ты делаешь? — встревожилась Джули.
— Что происходит? — закричал Роджер.
— Говорит капитан, — раздался из динамика голос Фебы. Фургон покачивало и водило в разные стороны. — Следующая остановка — романтический пустынный пляж на острове Дюн.
Едва успев подхватить стаканы, Роджер закричал:
— Сделай одолжение, Феба, — как всегда, он был безупречно вежлив, — помедленнее, пожалуйста.
— Сделай ей одолжение, Роджер, — раздался в ответ голос из динамика, — помедленнее, пожалуйста.
— Тебе не следовало садиться за руль, — упрекнула подругу Джули.
— А что следовало? Помочь тебе насиловать Роджера?
У Джули кружилась голова — то ли от «Черного Русского», то ли от вихляний «виннебаго». Глубоко вздохнув, она сделала небольшой глоток. Так-так, чужая спальня с дверью, оклеенной порнографическими плакатами. Откидной матрац, обтянутый белой простыней, как барабан кожей. Так, так, так. Действительно ли она хочет, чтобы Роджер, пыхтя и толкаясь, двигался в ней? Сумеет ли ее пухленькое тело должным образом ответить? Он не стал дожидаться острова Дюн. Словно по команде «ложись», Роджер повалился на матрац, увлекая за собой Джули. Его руки, казалось, были везде одновременно: мяли блузку, расстегивали джинсы.
