Та же самая призрачная рука отвела Билли к телефонной будке и набрала номер Беверли.
— Алло, — раздался тягучий воркующий голос.
— Мне понравился твой портрет, — не раздумывая, сказал Билли.
— Как тебя зовут?
— Билли.
— Так что, встретимся, Билли?
— Если можно, сегодня.
— Я постараюсь втиснуть тебя около полуночи и готова поклясться, что не пожалею об этом. Ты ведь милашка, а? У тебя такой сексуальный голос, ты меня уже заводишь.
Билли задохнулся от возмущения и чуть было не повесил трубку, но все же заставил себя говорить.
— Особенно мне понравилась твоя пурпурная рубашка, если можно…
— Ты хочешь, чтобы я ее надела?
— Да, пожалуйста.
— Ну конечно, милый.
— И еще, Беверли. Я служитель Господа, для меня это будет необычным опытом, чем-то вроде эксперимента.
— Я в курсе, отче. Вы, ребята, экспериментируете больше, чем весь физический факультет Принстона.
Он договорился о встрече в Первой Церкви Откровения Святого Иоанна Оушен-Сити, поскольку только здесь он мог выяснить, действительно ли Беверли была «матерью мерзостям земным». Когда он подъехал, она уже стояла на высоких мраморных ступеньках в широком, туго подпоясанном плаще, с сумочкой через плечо.
— Церкви мне еще не приходилось обслуживать, — кокетливо заметила девушка. Подойдя ближе, Билли брезгливо сморщился. Фотография в газете льстила своей модели, умалчивая о морщинах и редких ресницах. — В склепе бывала, даже на чертовом колесе, но такое — в первый раз. — Она закусила кончик белокурого локона. — Мне нравится твоя повязка, курчавенький.
Билли провел Беверли в залу, зажег свет и указал на мрачно-торжественное полотно с изображением распятого Спасителя над грудой черепов, сваленных у ног его, — этой горькой пародией на дары, принесенные волхвами.
— Ты знаешь, кто это?
— Конечно, отче. — Шлюха распахнула плащ, и вдруг оказалось, что она стоит перед ним, облаченная в порфиру и багряницу. — Я надела то, что ты просил.
— Благодарю. Ответь мне, кто это.
— Это будет «Америкен экспресс», «Мастер кард» или «Виза»?
— «Виза». — Билли вынул из бумажника кредитную карточку. — Кто это?
— Иисус. — Беверли взяла карточку и вынула кожаный футляр, наподобие того, в каком Билли хранил свои запонки. — И как мы все оформим? Стандартный вариант, или мы расположены…
— Стандартный. Ты знаешь, почему он на этом кресте?
— Да уж. Восемьдесят пять долларов, годится?
— Годится. — Билли повел ее в неф, погруженный в торжественную тишину. — Верь в него, сестра моя. — Он щелкнул переключателем, приглушая свет люстры. — Его кровь исцелит тебя.
