Местные жители рассказывали, что в 1941 г. и зимой 1941-42 гг. партизан было мало и они не доставляли особых хлопот немцам. Однако, жителям близлежащих к партизанским базам деревень приходилось туго: партизаны их грабили — отбирали продукты, одежду, уводили скот и мужчин призывного возраста. В дальние деревни партизаны почти не совались, хотя там кроме старосты да двух-трёх местных полицейских никого не было, а немецкие малочисленные комендатуры обычно располагались в районных центрах.
Зимнее наступление Красной Армии к весне 1942 года повсеместно было остановлено, а в начале лета в Новгородской и Калининской (Тверской) областях немцы окружили и разгромили три армии. Часть окруженцев образовала партизанские отряды или влилась в уже существовавшие, в том числе и в богатой лесами Смоленской области. Немцы привлекли к борьбе с партизанами антибольшевистски настроенных военнопленных и местных жителей, организовав из них воинские подразделения. К ним относился и наш полк.
С наступлением зимы полк передислоцировался в северо-западном направлении и, расположившись в деревнях, образовал антипартизанский кордон. Неоднократно проводились рейды по уничтожению партизанских баз и эвакуации мирного населения из партизанских районов. Но нас к таким операциям не допускали. Полк нёс небольшие потери при рейдах на партизанские базы, но за всю зиму не было ни одной попытки партизан напасть на деревни, где располагались подразделения полка. Даже не минировались просёлочные дороги между этими деревнями.
Как правило, в деревнях располагались малочисленные гарнизоны из подразделений полка, для постоя которых отводились общественные здания и частные дома для караулов на всех въездах и выездах, откуда отселяли местных жителей. Большинство частных домов было свободно от постоя солдат. Так, например, значительную часть зимы наш взвод располагался в доме сельской управы (бывшее колхозное правление), а лошади в сарае частного дома, где на постое не было солдат, но жили две семьи: хозяева и беженцы из партизанского района. Отношения с ними были хорошими, а мне с Анатолием зачастую доставалась крынка парного молока, так как мы не только ухаживали за своими лошадьми, но и помогали им по домашнему хозяйству.
Кроме ухода за лошадьми нас привлекали к ночному патрулированию. Обычно парный патруль проходил по улицам деревни и её окраинам, где не было караулов. Здесь всегда шли осторожно с подстраховкой — на расстоянии нескольких шагов друг от друга с готовым к бою оружием. Иногда приходилось с нарочными на санях выезжать в соседние деревни ночью. Опасались засад и на всем пути были готовы к защите. Позднее настолько привыкли к «мирной» жизни, что стали ездить друг к другу в гости в близрасположенные деревни не только днём, но и ночью. Бывало мы с Анатолием самостоятельно далеко ходили на лыжах с карабинами поохотиться на лис или зайцев.
