Сашка грелась и потела. Кожа стала красная-красная. Она схватила кусок мыла: надо поскорее помыться, а то сейчас бабушка начнет хлестать веником, и тогда это надолго. А хотелось еще вечером поговорить с учителем. Она хотела наделать открыток и подарить всем одногруппникам. И Петьке с Пашкой, и Мишке, и Светке тоже, хоть она и задается своей красотой…
Сашка опять замерла. Красивая Светка! Такая красивая! У нее ярко-синие глаза. У нее черные пречерные волосы длиной ниже пояса. У нее коса из тех волос — толщиной с Сашкину руку. А у Сашки волосы с лета выгоревшие, светленькие, легкие, пушистые. "Одуванчик"- говорила мама. Вчера был мэйл от папы. Он, как всегда очень четко и подробно, описывал, как они работают и главное сказал, что отпуск им дают, и что вот-вот, и что если не на сам Новый год, то все равно зимой. Значит, они побегают на лыжах, покатаются с горки, поиграют в снежки… А мама будет стоять наверху и смеяться в голос, повторяя, что вот же — дети. Настоящие дети!
— Иди уж, — раздалось приоткрывшейся двери в предбанник. — Мы тут с Митревной посидим, косточки погреем. Поболтаем о своем…
— Добрый вечер, баб Мань! — крикнула Сашка, проскальзывая под бабушкиной рукой.
— Ух, ты какая выросла-то! мать и не узнает, когда приедет! Чем ты ее кормишь, мой-то Мишка все мелкий какой-то…
— Это потому, баб Мань, что девочки взрослеют раньше! Нам объясняли, — рассмеялась Сашка, вытираясь большим легким специально банным полотенцем, впитывающим влагу, как сухая губка.
Сашка задумалась о губке, не переставая одеваться. Губка — она же растение и животное. И потом, губки у них тут не водятся. И если так написать, то кажут, что погналась за красивостью, но использовала неверное сравнение. В песок? Нет, когда капля дождя падает на песок, она не исчезает сразу, а сначала сворачивается в комочек, покрытый черной влажной пылью, а потом уже впитывается. А вот полотенце впитывает влагу, наверное, как яблоня в жаркий полдень, в самую жару, когда кидаешь шланг к ее корням и открываешь кран. Вода чуть ли не шипит, вытекая, впитываясь в горячую растрескавшуюся землю.
Одеваться было легко, потому что банник не перепутал ничего и не связал узлом штанины и не вывернул рубашку. Сашка заранее положила для него на лавку кусок ржаного хлеба, посыпанный солью. А то ведь мог и пошалить. Банники — они самые шаловливые из малого народца. Если огородники и домовые и даже овинники — это труженики, то банники — просто хулиганы какие-то мелкие. Могут напугать, стуча в стекло или в стену, могут даже ошпарить. Но Сашка порядок знала, поэтому банник с ней не задирался.
