— Я читал книги по физике в библиотеке мистера Горина, в Глазго, — пояснил Стивен.
Махнув рукой, приглашая Тетерсфилда следовать за ним, Стивен вышел на мостик, который когда-то помог построить в самом узком месте пропасти.
— Пещеры принадлежали ему, пока он не продал их три года назад. В его доме я немного научился еще латыни и греческому, только не стоит никому об этом рассказывать. — Он поймал взгляд Тетерсфилда и подмигнул. — Мистер Горин — хороший человек. — Увидев, что Тетерсфилд все еще чувствует себя неловко, Стивен остановился. — Говорят, если загадать желание и бросить в пропасть монетку, это принесет удачу, — сказал он. Вранье, конечно, но звучит здорово, и к тому же он кое-что задумал. Стивен вывернул карман куртки и пожал плечами. — Хотите загадать желание?
На лице профессора появилась смущенная улыбка — словно у человека, пойманного за недозволенным удовольствием, но который в глубине души не желает раскаиваться в содеянном. Он вытащил золотой из кармана жилета.
— Повернитесь спиной к яме и бросьте монетку через левое плечо, — пояснил Стивен. — Только сначала желание загадать не забудьте.
Тетерсфилд закрыл глаза, подумал немного и бросил монетку через плечо. Обоим почудилось, что они слышат, как она кувыркается в темноте, а затем — дзынь! Еще через несколько секунд более отдаленные дзынь-дзынь эхом отразились от стен и потолка.
— Да сбудется ваше желание, — торжественно провозгласил Стивен.
— Теперь она будет лежать на дне, пока кто-нибудь не найдет туда дорогу. — Тетерсфилд все еще смущенно улыбался. — Я только надеюсь, что это произойдет после того, как сбудется мое желание.
Они повернули назад, обошли по краю Седловидную яму и молча шагали до узкой расщелины позади наклонной прямоугольной глыбы, известной как Гроб гиганта. Стивен задержался на секунду, поправляя вещмешок на плече, прежде чем пролезть сквозь расщелину.
— Стивен, — начал Тетерсфилд, — позвольте мне…
Стивен отмахнулся от извинений:
— Ерунда, это я что-то не в духе сегодня.
Из заднего кармана он вытащил флягу, в которой еще оставалось несколько глотков. Даже в темноте Стивен видел, что Тетерсфилду не помешала бы передышка: профессор шел, шаркая ногами и помогая себе руками, и намеренно контролировал дыхание, чтобы не запыхаться.
— Глоток горячительного — и все быльем поросло, — сказал Стивен, откупоривая флягу и передавая ее профессору.
Тетерсфилд понюхал и глотнул. Его лицо исказилось гримасой, и он потряс головой, яростно отплевываясь.
