Он несся обгоняя ветер. Ощущение было сродни тому, какое возникало в детстве, когда гонялся наперегонки с ветром на велосипеде. А еще оно походило на резкий взлет на раскачанных до безумия качелях. И еще на… Хотя нет. Все те ощущения хоть и отдавали свободой, но лишь иллюзорно, на самом деле во всех этих детских ощущениях свободы была жесткая привязка. К земле, к законам физики, к рамкам, постоянным, константам, которые придумали не то люди, не то выдуманные ими боги. Сейчас же он попрал эти рамки, плюнул на постоянные, ощутил свободу. Чужое желание сделало его свободным. Пусть не надолго, но сделало.
Город светился мириадами огней, Сергей созерцал знакомые и незнакомые улицы. Какое-то время просто носился, как очумелая летучая мышь. Так же спонтанно, неумело, разнузданно-косолапо, и с таким же упоением. Потом, когда эйфория прошла он снизился и направился по адресу, который оставила ему «девушка сорок пятого года».
— Оля, — позвал тихо. А вдруг ошибся адресом? Как тогда оправдать свое появление в чужой комнате посреди ночи? Дьявол, почему его все еще дергают подобные вопросы? Вот ведь неискоренима человеческая психология. Достаточно лишь пожелать, и весь мир рухнет к его ногам, а он тревожится из-за надуманных трудностей. Какая трудность? В чем она, если по первому желанию из любой ситуации находятся тысячи выходов от самых простых до безумно-нелепых?
— Ольга Вячеславовна, — позвал увереннее.
На кровати что-то шевельнулось, дернулось. В сторону метнулась нервная тень.
— Кто здесь?! — голос полный самых разных эмоций. И тут же ослепительно-ярко ударил в глаза свет ночника.
Сергей сощурился. Вот ведь, опять же не рассчитал реакцию.
— Сережа…
Воистину, благими намерениями вымощена дорога до ада и в обратную сторону. Сейчас орать начнет, пронеслось в голове. Нет уж, дудки!
— Никакого удивления, — распорядился он. — Все в порядке вещей. Так и должно быть. Или вы думаете, Ольга Вячеславовна, что добрые феи, исполняющие желания являются как-то иначе?
— Так вы все-таки он, — успокоено улыбнулась Акименко.
— Кто он? — не понял Сергей. — Да хватит же слепить! — рявкнул уже на ночник и тут же перестал щуриться.
— Он? — переспросила она. — Он — прекрасный принц на белом коне. Таким он казался в детстве, потом менял свой облик в соответствии с моим возрастом. Он — воплощенная мечта. Вот уж не думала, что моя мечта явится ко мне на склоне лет в эмиграцию в виде русского мальчика. Так зачем вы явились, добрый фей?
