– Ты просто монстр, дух Леха.
Кикимор начал было подумывать, а не направить ли всю компанию на самом деле к комбату, но, представив последствия, отмел идею как нездоровую.
– Сегодня вам предстоит...
* * *
Лейтенант Мудрецкий спал на топчане в штабе третьей роты. Три обшарпанных стола, старые стулья, печатная машинка на подоконнике, полки с уставами и служебными журналами на стенах, а на тумбочке около окна маленький черно-белый телевизор – единственная отрада дежуривших в казарме офицеров. Юра находился в отключке, он не чувствовал себя пьяным, не испытывал вины за загул на службе и не слышал тихих ударов в дверь.
Резинкину, как и ожидалось, никто не ответил. Потянув на себя дверь, рядовой, одетый в белую робу и кальсоны, шаркнул тапочками в комнату.
Мудрецкий спал, причмокивая во сне, – видимо, продолжая попойку.
– Товарищ лейтенант, товарищ лейтенант, – Резинкин тряс командира за плечо, пока тот не открыл глаза.
– Чего? – промычал Юра.
– Можно мне телевизор посмотреть?
Мудрецкий сел, поглядел на русоволосого голубоглазого паренька в белой нательной рубахе и армейских штанах и попросил не орать в ухо. Потом, вспомнив слова Стойлохрякова: «Надо быть твердым», прикололся:
– Вон видишь, в углу стоит?...
– Вижу.
– Посмотрел, иди спать, – Мудрецкий снова упал на лежак.
– Товарищ лейтенант, мне страшно.
– Чего, деды обижают?
– Нет, товарищ лейтенант, да вы пойдите, сами посмотрите.
Лейтенант вышел в коридор. Полумрак. Под потолком вяло горят несколько ламп дневного света, разгоняя темень. Только из открытой двери туалета бьет яркий сноп.
– Куда идти? – Лейтенант крякнул, разгоняя дрем и пытаясь вернуться к ясной жизни.
– Никуда, – неожиданно растерялся Резинкин и вытянул вперед руку. – Вон, вы разве не видите?
Лейтенант посмотрел в указанном направлении.
На посту как ни в чем не бывало стоял дневальный и смотрел прямо и чуть вверх, на часы, отсчитывающие минуты его смены, а за ним нечто небольшое и белое плавно проплыло из коридора в туалет.
Мудрецкий не понял.
– Чего это?
– Вы тоже видели? – зашептал Резинкин.
Мудрецкий провел ладонью по лицу, потер ухо, одно, потом другое.
– Ничего я не видел. Так какие проблемы?
– Вон, – Резинкин снова показывал на дневального.
Юра присмотрелся.
– Дымок, – заметил лейтенант.
– Из ушей, – подтвердил Витя.
Дневальный – солдат из второй роты – стоял и как ни в чем не бывало обкуривал ушами коридор казармы.
Витек продолжал:
– И ведь мы оба с вами не пьяные, не может же двоим мерещиться.
