– Не можете привыкнуть к местной пище? Это бывает. Чаще надо руки мыть. Записывайтесь в книгу больных и марш в санчасть. И еще, вы прапорщика не видели сегодня?
– Нет. Может, взял отгул? – предположил Фрол.
– Чтоб напиться, – добавил со своего места детина.
Толстый доктор в мятом белом колпачке смотрел то на одного, то на другого.
– Дрищем?
– Так точно, – звонко ответил Простаков. – Красивый у вас в коридоре папоротник.
– Пальма, – поправил врач.
Перед кабинетом доктора росло шикарное дерево в кадке. Леха никогда таких растений вживую не видел и поспешил восхититься.
– Чего ели?
Фрол сразу отмел все подозрения.
– Ничего, как все, в столовой.
– Ладно. Полежите неделю. Полопаете левомицетин.
В кабинет к доктору вбежал бешеный Большебобов.
– А!!! Вот вы где, ублюдки-выблядки! Животики болят?
Фрол не на шутку перепугался и вцепился в крепкую руку товарища, ища защиты.
– Я вас, мать вашу... ой!
Капитана повело.
Доктор поднял с места свой живот и перегнулся с интересом через стол.
– Что с вами, товарищ капитан?
– Что-что?! Дрисня! Где туалет?
– Прямо и направо, нет, налево, налево, перепутал.
Командир метнулся на выход. Тот же симптом накрыл и Фрола. Мелкий помчался за Большебобовым.
Врач закричал вслед:
– Там только одно место!
Бегуны пронеслись по коридору. Фрол на повороте обошел командира.
Большебобов не мог поверить. Солдат сидел на так нужном ему плацдарме и согнать его не представляется возможным. Если он пошевелится, то все, что внутри, немедленно окажется в штанах.
– Извините! – оправдывался Фрол, делая свои дела.
– Быстрее, курсант! – орал капитан, перемежая слова громкими пуками.
– Никак не закончится, – оправдывался Фрол, не слезая с унитаза.
Леху тоже приперло, но бежать ему было некуда.
Доктор стал с интересом наблюдать за «двойным Иваном», мечущимся по пустому коридору.
Леха отдувался, как паровоз.
– Я больше не могу, – кряхтел он.
– Сможешь-сможешь, – ухмылялся военный медик, – никуда не денешься.
– Не могу! – Простаков запрыгнул на кадку с пальмой и стал расстегивать штаны.
– Только не туда! – Врач устремился к солдату.
Их не зря учили делать все быстро. Леха заголил зад и прямо на глазах у приближающегося толстяка осквернил любимый куст доктора.
– Сволочь, скотина, что ж ты делаешь?!
За спиной доктора по коридору пронесся, хромая, Большебобов. Врач обернулся.
– Суки, сволочи, засажу! – орал он, а из-под брючины текло на пол.
Простаков подтерся листочками и соскочил, довольный, на пол.
– Да, что... да что это такое, – бормотал толстяк в мятой шапочке. – Нападение засранцев на медчасть.
