– Слушай, – Простаков ломался, словно девушка.
– Ну, – напер Фрол. – Говори давай, мне и так витаминов не хватает, с завтрашнего дня мы с тобой в суточный наряд по бане идем, забыл? У меня форма не готова, в конце концов, – Фрол хлопнул себя по лбу, вспоминая гражданку. – Господи, какой херней я тут занимаюсь!
– Фрол, я не все буквы знаю. Читаю по слогам.
Валетов выбросил недокуренную сигарету в окно и, схватив гулливера за отвороты расстегнутого кителя, не подтянул его к себе, а, оторвавшись от пола, подтянулся сам.
– Ты сколько классов закончил, морда?
– Только никому не говори.
– Ну, – Фрол продолжал висеть на кителе.
– Четыре.
Мелкий плюхнулся на пол.
– Мать твою! Как же ты завтра присягу принимать будешь?
– Мне надо текст выучить, – промычала репа, стараясь не оторвать глаза от пола.
– Ты букварь-то видел по жизни?!
– Я только комиксы покупаю, там картинки.
– Там картинки, – передразнил Фрол. – Черепашки-ниндзя, да?!
– Тише ты. Не черепашки. Бэтмен. Понял?
Пришлось шевелиться.
Порывшись на верхней полке тумбочки, Фрол нащупал там ручку. Снова войдя в туалет, он вырвал несколько страниц из устава внутренней службы, используемого военнослужащими по прямому назначению. Устав же на бумаге напечатан. Плотная, но сойдет, если только нет реакции на свинец. Проще говоря, солдаты жопу уставами подтирают.
С листками он появился в коридоре и стал переписывать текст присяги со специально оформленного стенда.
Десять строчек крупными буквами, из которых две фамилия, имя, отчество, а перед ними только «Я».
Леха успел докурить и теперь с нетерпением ждал Фрола.
– Вот.
Простаков улыбнулся.
– Спасибо.
– Пока не за что. Повторяй за мной: я, Валетов... Вот черт... Я, Простаков Алексей, как тебя?...
– Дмитриевич.
– Давай.
– Я, Простаков Алексей Дмитриевич, я Простаков Алексей Дмитриевич.
– Ты что, не знаешь, как тебя зовут, по два раза бубнишь?
– Знаю.
Слова «торжественно присягаю на верность своей Родине – Российской Федерации» – уложились в голове детины только через пятнадцать минут.
Леха не дурачился, он старался. Пот лил с него градом, но соединить вместе начало с куском из середины: «Клянусь свято соблюдать ее Конституцию и законы» он не мог.
Дружки снова закурили.
Фрол сомневался, осилят ли они весь текст до утра. А еще форму подгонять. Черт.
– Ты знаешь, какие ты буквы не знаешь?
Леха покраснел.
– Нет.
Фрол терпеливо переписал весь текст печатными.
– Читай вслух.
Облизнув губы, Леха начал:
– Я, Простаков Алексей Дмитриевич...
