Был еще один небольшой факт. Голос длинноногой красотки показался Фелиции знакомым.
Она глубоко вздохнула.
- Случайно не Белинда Маккин? Из "Телеграф"? Вспомни, Алекс, напряги память. Белинда Маккин, да?
От ее внимания не укрылось ни то, как расширились, а затем сузились зрачки, ни то, как за пульсировала жилка на виске.
Фелиция презрительно скривила губы.
- Понятно. - Она покачала головой. - Зачем, Алекс?
Впрочем, ответ был уже ясен: Белинда Маккин понадобилась ему как инструмент давления на нее, Фелицию. Ради того, чтобы заставить ее пойти на уступки, Алекс пожертвовал своей тайной.
- Не трудись отвечать. - Фелиция поднялась и взяла сумочку. - Мне надо идти, я и так уже потеряла много времени. - Она повернулась, но Алекс схватил ее за руку. - Отпусти меня.
Он только крепче стиснул пальцы.
- Я же предупреждал тебя вчера: от меня не так-то легко избавиться.
Фелиция повернулась к нему.
- Да, сегодня ты уже доказал, что способен на многое.
Лицо Алекса потемнело.
- Ты не так все поняла.
- Я поняла правильно.
- И что решила?
- С учетом твоего последнего хода? - Фелиция пожала плечами. - Еще не знаю.
Да, она не приняла решения. Ей нужно было время, чтобы спокойно все обдумать, приняв во внимание не только свои интересы.
- Фелиция! - Он выпустил ее руку, ухитрившись погладить по запястью.
Ее словно ударило током.
- Я дам тебе знать, - бесцветным голосом сказала она.
- Когда?
- Когда буду готова! Да, ты подготовил сцену, но у тебя нет такой власти, чтобы заставить всех двигаться так, как тебе хочется! Мне нужно подумать обо всем! Когда приму решение - позвоню.
Алекс выслушал ее с угрюмым выражением лица и медленно кивнул.
- Только не затягивай, ладно?
- Не смей меня торопить! Ты сам создал эту ситуацию. - Видя, что Алекс готов протестовать, Фелиция остановила его взмахом руки. - Но ни ты, ни я, ни кто-либо другой не знаем, чем отзовется публикация в газетах. Подумай об этом.
Конечно, Фелиция ничего не знала наверняка, но могла догадаться. Она лишь надеялась, что Алекс готов иметь дело с последствиями своего опрометчивого поступка.
Да и ей самой не мешало к ним приготовиться.
Как и следовало ожидать, телефон в доме Фелиции начал звонить в половине восьмого утра.
Фелиция ответила на первый звонок, узнала, что звонят из газеты, но не из "Телеграф", и быстро закончила разговор. Через несколько секунд телефон зазвонил снова. Больше трубку она уже не снимала, хотя, возможно, звонили по поводу картины, которая сейчас находилась в производстве. В сложившихся обстоятельствах эта цепа была небольшой. Фелиция понятия не имела, как удалось газетчикам раздобыть номер ее домашнего телефона; ее всегда изумляла удивительная способность людей этой профессии находить то, что им нужно.
