«Что же тут таинственного? – размышляла Женя, всматриваясь в отпечатанные на плохой бумаге черно–белые пейзажи средней полосы. – В то смутное время многое пропало, сгорело, было украдено или уничтожено. К тому же все произошло так давно… Нет, пожалуй, Мишка в этом деле не найдет ничего интересного». Она уже собиралась захлопнуть журнал и включить телевизор, когда к ней подошла бабушка с чашкой горячего молока приправленного медом и маслом.
— Выпей, внученька, это лучше всякого лекарства помогает.
— Нет… Пожалуйста…
— Пей, пей, все лучше, чем глотать антибиотики.
Женя больше не сопротивлялась. Она покорно выпила обжигающее приторно–сладкое молоко, но при этом зажмурилась и состроила такую несчастную рожицу, что на нее жалко было смотреть, а когда открыла глаза, то увидела, что бабушка внимательно изучает лежавший на кровати журнал:
— Эти картины не сгорели. Моя мама – твоя прабабушка, видела их уже после пожара в усадьбе Кенешевых. Она не раз рассказывала мне эту историю. Мама вообще любила рассказывать, а я – слушать. Кстати, тебя назвали Женей в ее честь. Ты очень похожа на мою маму и внешне, и по характеру.
Женя с непроизвольным кокетством поправила свои растрепанные золотистые локоны, в ее больших глазах вспыхнул огонек любопытства:
— Расскажи…
— Что рассказать? – улыбнулась бабушка.
— О своей маме. И о том, как она увидела пропавшие картины.
— Она сама обо всем тебе расскажет. У меня сохранился ее дневник. Я дам тебе его почитать, только будь, пожалуйста, аккуратной – он мне очень дорог.
Марья Васильевна вышла из комнаты, но вскоре вернулась, держа в руках обернутую в пожелтелую бумагу толстую тетрадь.
— Вот возьми, — она протянула ее внучке. – Это целая жизнь.
Женя с трепетом открыла прабабушкин дневник. Первые страницы были исписаны крупным детским почерком фиолетовыми чернилами и разрисованы изящными, хотя и не всегда ровными виньетками.
— Бабушка, смотри, почерк похож на мой! – воскликнула она. – Говорят, что по почерку можно узнать характер.
— Скорее уж твой почерк напоминает этот, — засмеялась Марья Васильевна.
Девочка хотела читать все подряд, но бабушка вновь забрала у нее бесценную реликвию и раскрыла дневник примерно в середине.
— История с картинами начинается здесь, — сказала она, указав на дату: 6 мая 1918 года. – Ты пока читай, а я пойду готовить – скоро Миша придет из школы.
«Почему бабушка никогда не рассказывала о дневнике?» — подумала девочка и начала читать:
