Горячий гнев затопил ее сердце.
— Это то, что ты умеешь так же хорошо? Как вульгарно! Никогда не ожидала от тебя ничего подобного.
Он смерил ее холодным взглядом.
— Нисколько не вульгарно. Для этих целей мне не нужен экипаж. Некоторые английские дамы находят вполне подходящей мою постель.
Кровь снова бросилась ей в лицо, но на сей раз от ревности. Она представила себе прелестную светловолосую англичанку и Кеннета в постели. Их тела, сплетающиеся в жарком объятии, стоны страсти и наслаждения…
И тут же ей припомнилась другая сцена: жирное, обрюзгшее тело шейха Фарика, его тяжелые кулаки, которыми он избивал ее нежное, покрытое синяками тело, голые козлиные шкуры на полу шатра, на которых он яростно насиловал ее, ее стоны и крики…
Бадра подавила слезы и с шумом захлопнула окошко кареты.
Холодный воздух вновь ворвался внутрь, когда Смитфилд открыл дверцу и вскарабкался на свое место.
— Теперь ждать недолго. Какая-то карета столкнулась с кебом. Их уже растаскивают, — пояснил граф.
Его взгляд упал на экипаж с золотыми крестами.
— Это карета барона Эшби. Но сейчас он болен и находится в своем загородном имении. Его жена должна быть здесь, в Лондоне, но теперь некому будить ее по утрам.
— Она нашла замену, — ухмыльнувшись, прокомментировал Кеннет.
Голубые глаза графа расширились, когда он понял двусмысленное значение ритмично покачивающегося на рессорах экипажа.
— Боже милостивый! Она действительно нашла замену.
Громкий смех Кеннета, вероятно, был слышен и на улице. От возбуждения и гнева щеки Бадры продолжали пылать. К счастью, наконец-то их экипаж дернулся, и они поехали.
— Надеюсь, это не огорчило вас, Бадра, — сказал граф извиняющимся тоном.
Она слабо улыбнулась, чтобы не обидеть их гостеприимного хозяина.
— Все в порядке, лорд Смитфилд. Просто я не привыкла… к таким вещам.
— О да, конечно, особенно когда вы жили в гареме шейха Аль-Хаджидов, — насмешливо бросил Кеннет по-арабски.
— Я думаю, вам все же следует говорить по-английски, — спокойно возразил Смитфилд, он прекрасно понимал арабский. — Бадре хочется практиковаться в английском и, возможно, если вы будете поддерживать ее в этом, с вашей стороны это будет поступок, гораздо более достойный цивилизованного английского джентльмена, каким вы хотите стать.
Кеннет по-английски пробормотал извинение. Воцарилось тягостное молчание. Он ехал, уставившись в окно, оцепенев в неподвижности. Бадра еще раз убедилась, как изменился ее бывший телохранитель. Теперь он принадлежал другому миру.
