Звезды ярко сияли над пустынным Городом мертвых. Ступенчатая пирамида, хотя и отделенная от остального мира высокой стеной, казалась матерью, окруженной множеством младенцев, — такими скромными в сравнении с ней выглядели каменные гробницы вельмож, современников усопшего царя.
В ладу или во вражде жили они когда-то, хвалили или порицали друг друга, ласкали красивых женщин и презирали простолюдинов и рабов, кормивших и одевавших их, — по-разному складывались их судьбы.
И только у Вечной черты смерть властно остановила их, приняв в свое молчаливое лоно.
Здесь успокоились они. Здесь угасла их земная борьба. Здесь, на западе от Хапи, они укрылись камнем. Как при жизни тянулись они к своему царю, так и, окончив бренные годы, окружили великодержавный саркофаг в Царстве Запада.
Столетия спустя фараоны будут хоронить себя в тайниках, убегать от могил современников и прятаться от грабителей. А во времена Хефрэ поколение высокорожденных, высокоудачливых и высокоодаренных вместе жило и творило, вместе ложилось навечно в одном Городе мертвых. Появлялись уже и тогда грабители, но одиночки, как и то, что сейчас, пригнувшись, перебегает от усыпальницы к усыпальнице, замирая порой в черных косых тенях и чутко прислушиваясь к ровной и печальной тишине...
Куда и какая сила влечет его сейчас? Кто он?
Зорко оглядываясь, он упрямо и уверенно обогнул стену пирамиды Неджерихета и направился к уже знакомой нам кладовой древних скульпторов, засыпанной сверху песком, напоминающей, особенно ночью, скорее бархан, нежели постройку разумных существ.
Вот он еще раз оглянулся, одним движением отвалил плоский камень от неровного овального отверстия, пролез в узкий проход и, присев на корточки, принялся добывать огонь, быстро вращая при помощи маленького лука палочку в деревянном гнезде. Нескоро тепло трения превратилось в огонь, но незнакомец не спешил. Он был вооружен, а неторопливостью своих действий как бы старался убедить себя в том, что ему не грозит никакая опасность.
Как и в прошлый раз — если это был он, — незнакомец пошел левым ходом, уверенно минуя неровности покосившихся от времени стен, и, следуя по знакомому пути, проник в зал, где стоял алебастровый Апис и... где он стоит сейчас?!
Незнакомец отступил на шаг, но скорее от неожиданности, нежели от испуга, и поднял горящий фитиль выше. Сомнений нет: скульптура Аписа как ни в чем ни бывало стоит на прежнем месте, в левом дальнем углу, хотя... хотя неизвестный точно знал, что этого не должно быть.
