С востока в скале имелся просторный грот, обращенный к реке. Мериптах и Туанес облюбовали его для себя. В разгар полевых работ строительство прекращалось, и можно было оставаться тут сколько хочешь.
Кроме того, Анхи, в нескольких шагах воздвигавший нижний заупокойный храм, разрешил брату устроить себе в гроте мастерскую.
Однажды они засиделись до темноты. Мериптах обнял Туанес и почувствовал волнение, незнакомое до сих пор.
Туанес первая пришла в себя, отстранилась и молитвенно обратилась к небу:
— О боги, прошу вас: не смотрите на меня. Отвернитесь, пожалуйста, я хочу целоваться с Мериптахом!
И, уверенная, что воспитанные небожители исполнили ее просьбу, девушка прильнула к своему верному другу и закрыла глаза.
Закончив работу, Мериптах покрыл глиняную фигурку магической красной краской, чтобы скульптура была здоровой и удачливой. Скинул с себя набедренник и с разбегу мягко, без всплеска, ушел в воду.
Проводив его взглядом, Туанес принялась готовить завтрак. Разложила на земле у входа в шалаш пальмовые листья для пищи и мягкие комки сухих водорослей — вытирать пальцы и рот.
В раздумье перебрала продукты в прохладной яме. Выбрала любимое Мериптахом жирное мясо бегемота, несколько черепашьих яиц, священный лук, лепешку и несколько молодых кисловато-сладких побегов паписуса.
Раздув огонь из тлеющих угольков, Туанес подогрела мясо на вертеле. Мериптах уже вылез из воды, отряхнулся и, не вытираясь, присел к костру.
Ели с достоинством и молча: болтливость за трапезой — грех. Мериптах с удовольствием запивал мясо темно-коричневым пивом, от которого Туанес по обыкновению отказалась.
Увидев у реки пьющего ибиса, она направилась туда с кувшином, подождала, пока птица отошла в сторону, и набрала воды из этого места: она знала, священный ибис чувствует плохую воду и не любит ее...
Напившись Туанес поблагодарила богов и убрала остатки пищи. Они надели шляпы из узких и длинных листьев папируса, сели в лодку и отправились на работу, благо плыть было недалеко.
Достигнув заводи, где папирус был выше человеческого роста, Мериптах притормозил лодку веслом у края заросли и принялся за дело.
Выдергивая из воды упругие трехгранные стебли, он отламывал верхушку с цветком, отрезал корневище и передавал Туанес, которая связывала стебли пучками и укладывала посередине лодки, вдоль обоих бортов, чтобы не нарушить равновесия.
Когда запас стеблей становился угрожающе тяжелым, Мериптах направлял лодку к островку, где была их походная мастерская. Они освобождались от груза и возвращались в заросли.
