Кому же должно было бросить вызов «Единство»? Тандем Лужков – Примаков, поддержанный самыми значимыми региональными лидерами, был на тот момент абсолютно безальтернативной политической силой. Безупречно чувствующие конъюнктуру губернаторы всегда идут к сильнейшему, и то, что «Вся Россия» отдала себя «Отечеству», было равносильно победе на выборах. Лидерами «Всей России» были тогдашние президент Татарстана Минтимер Шаймиев и губернатор Санкт-Петербурга Владимир Яковлев. За ними тянулись президенты Башкирии и Ингушетии Муртаза Рахимов и Руслан Аушев. Этот партийный тандем «уже на выборах в Думу мог получить такой оглушительный перевес, что дальнейшие выборы – президентские – теряли бы всякий смысл, – вспоминал Борис Ельцин о своих переживаниях того времени. – Они могли получить твердое конституционное большинство и вполне легитимную возможность двумя третями голосов внести любые поправки в Конституцию!» Четырьмя годами позже все это абсолютно теми же силами получит «Единая Россия».
Есть такая группа людей – переходящие кадры для «партии власти». Их никогда не подводит чутье, они всегда держат носы по ветру, они всегда с победителями. Многие из них тогда поспешили записаться в ОВР: одномандатник из Татарстана Олег Морозов, зам. губернатора Саратовской области Вячеслав Володин, член думской группы «Российские регионы» Александр Жуков, председатель совета движения «Союз труда» Андрей Исаев – почти все нынешние небожители «Единой России» тогда были в другом лагере. Впрочем, назвать этот блок «оппозицией Кремлю» можно было с большой натяжкой. Это был блок власти, в котором не оставалось места для Ельцина и его окружения. Туда стали перебегать и члены правительства. «Внутри исполнительной власти было много скрытых, а иногда и явных наших оппонентов, которые уже пошли к ОВР, просто они боялись сказать об этом открыто», – говорит Игорь Шабдурасулов, занимавший в 1999 году пост первого заместителя главы администрации президента.
Новый «центр силы» сформировался. В августе 1999 года по Москве ползли слухи, что Лужков с Примаковым уже делят кремлевские портфели, а их свита открывает шампанское. У Кремля не было ничего, что можно было этому противопоставить. А у чиновников администрации президента не было и такого желания: слишком многие поверили в избираемость Примакова президентом, а игра против потенциального победителя никогда не была сильной стороной слуг государевых. Единственное, что могло спасти Россию от лужковско-примаковского будущего, – сильный преемник, в которого готовы были поверить элиты. Тогда это казалось просто чудом – никого похожего на горизонте не было. Да и грош цена была такому лидеру без партийной поддержки. А как доказать избирателю, что это человек не с улицы, что за ним есть политическая сила? Как разговаривать с кровожадными парламентскими фракциями?
