В старой Лубянской тюрьме уже не слышно стонов пытаемых и обреченных на смерть. Пьяные исполнители уже не приставляют пистолеты к затылкам своих жертв и не бьют «врагов народа» кулаком по физиономии. Уборщицы уже не смывают то и дело кровь с каменных стен, не соскребают с паркетных полов зловещие пятна, из следовательских кабинетов не вывозят на тележке подследственных, потерявших сознание.
Теперь соответствующие функции, жизненно важные для советского государства, деловито переданы Лефортовской тюрьме, находящейся в черте Москвы, а также лагерям за пределами столицы и специальным отделениям психиатрических больниц. Лубянка, святилище террора и его символ, Лубянка, само название которой продолжает внушать ужас советским гражданам, подверглась реконструкции, что, впрочем, неизвестно широкой публике. Ее камеры, комнаты пыток и расстрельные подвалы сделались частью «центра», то есть главного штаба КГБ. Там, где героев партийного подполья, видных военных и самих сотрудников тайной полиции вынуждали сознаваться в самых чудовищных преступлениях (что, впрочем, не спасало от расстрела), теперь офицеры КГБ изо дня в день занимаются спокойной, будничной работой, и их не посещают кошмарные видения того, что происходило в тех же самых помещениях в относительно недавние времена.
Превращение тюремных камер в кабинеты сотрудников КГБ было вызвано, собственно, потребностью в дополнительной площади, поскольку число сотрудников этого руководящего штаба КГБ на протяжении 70-х годов неуклонно росло.[5] Кабинеты старого здания и нового, построенного при Сталине, пришлось перегораживать и делить между новыми и новыми отделами и бюро, которые должны были сюда втиснуться. В начале и в конце рабочего дня мрачные, выкрашенные зеленой краской коридоры, устланные изрядно вытертыми красными дорожками и охраняемые вооруженными стражами, заполняются густой толпой, точно станции и переходы метро в часы пик.
«Центр» подвергся также значительной организационной перестройке. Например, Седьмое управление, на которое возлагались надзорные функции, в прошлом являлось придатком Второго главного управления, отвечавшего в основном за подавление инакомыслия в стране и за контрразведку. Теперь Седьмому управлению поручили бороться с крамолой самостоятельно и завести собственный аналитический отдел слежки за иностранцами и подозреваемыми советскими гражданами.
Пятое управление, образованное первоначально для того, чтобы разгромить диссидентов, ликвидировать самиздат (то есть распространение неподцензурной литературы), усилить контроль за религиозной деятельностью и «поставить на место» евреев, по-прежнему считается самым гнусным подразделением КГБ.
