Когда прерывистый крик сорвался с губ Абрахама, сына Абрахама, леди Барбара и Смит обернулись и увидели, как он падает.
Нож со стуком выпал на землю из его дрожащих пальцев.
Смит замер от ужаса, а девушки побледнели, поняв, как близко была смерть.
Леди Барбара увидела Дзобаба и других, стоявших неподалеку с перекошенными от ярости лицами.
— Мы должны уйти отсюда, — сказала она. — Через минуту они нападут на нас.
— Я боюсь, что вам придется помогать мне поддерживать вашу подругу, сказал Смит. — Она не может идти без помощи.
— Обнимите ее левой рукой! — приказала леди Барбара. — Этим вы освободите свою правую руку с пистолетом. Я буду ее поддерживать с другой стороны.
— Оставьте меня, — молила Иезабель, — я только буду мешать вам бежать.
— Ерунда, — сказал Смит. — Положите-ка руку мне на плечо.
— Ты скоро сможешь ходить, — успокоила ее леди Барбара, — когда кровь возвратится к ногам. Пошли. Давайте поспешим отсюда.
Поддерживая Иезабель, они двинулись по направлению к кругу угрожающих фигур. Дзобаб опомнился первым после того, как пророк упал в конвульсиях в самый критический момент.
— Остановите их! — закричал он. Он приготовился преградить им путь, вытащив нож из складок одежды.
— В сторону! — скомандовал Смит, угрожая Дзобабу пистолетом.
— Проклятие Йеговы падет на вас, — закричала леди Барбара на языке мидиан, — так же, как оно пало на других, кто хотел повредить нам, если вы не дадите нам пройти!
— Это дело рук Сатаны! — взвизгнул Тимоти. — Дзобаб, не бойся, это ложь. Не дай им уйти.
Старейший, очевидно, был в состоянии нервного напряжения. Голос его дрожал, мускулы тряслись. Внезапно он, так же как Абрахам, упал в приступе. Но Дзобаб все еще твердо стоял на земле, с занесенным для удара ножом. Круг вокруг них сужался.
— Я ненавижу делать это, — прошептал Смит.
Он поднял пистолет и прицелился в Дзобаба. Апостол уже находился прямо перед ним. Между ними было чуть более ярда, когда американец, целясь ему прямо в грудь, нажал на курок и выстрелил.
Выражение удивления и ярости пробежало по отвратительному лицу Дзобаба, апостола. Лафайэт Смит тоже удивился и по той же причине: он промахнулся!
