И вновь однообразие бело-голубой Лейвер-стрит. Скучные дома, похожие один на другой. Трэвор мысленно вернулся в свой сон. Те дома были очень высокие, серые, но такие же одинаковые, как в этом городе. Здесь несложно заблудиться — все так похоже…
Знакомая арка. Знакомый подъезд. Именно здесь, в этом доме снимала квартирку ее сестра. Млисс потянула Трэвора за рукав.
— Пойдем. Она жила здесь. Жила, конечно, громко сказано. Скорее пребывала.
— Ты уверена?
— Мы ничего не теряем, давай заглянем. Хотя бы убедимся в том, что ее здесь нет.
— Ладно, пойдем.
Они вошли в темный подъезд. В ноздри ударил сырой болотный запах. Кажется, из подвала.
Да, ничего себе домик, подумал Трэвор. И действительно, какого черта здесь забыла Грэйс? Не иначе, как помутнение рассудка…
— Куда теперь? — Он сжал руку Млисс, которая прильнула к его ладони, словно в поисках спасительного тепла.
— Если мне не изменяет моя прекрасная память, то нам нужно подняться на пятый этаж.
— Здесь есть лифт?
— Кажется, да.
Поднявшись на небольшую площадку, они увидели лифтовую кабину. Трэвор нажал на кнопку, и лифт с глухим урчанием начал спускаться в низ.
— Да, техника на высшем уровне, — пробормотал Трэвор.
— Кстати, все забывала спросить у тебя… Где ты живешь?
— Мотаюсь по гостиницам с хорошенькими девушками, которых зовут то Амата, то Мелисса, — попытался пошутить Трэвор.
— Я серьезно.
— Увидишь, когда я привезу тебя к себе. Скорее всего, тебе там не понравится. Город очень большой и шумный. А ты ведь любишь маленькие и уютные, вроде Ричмонда?
— Угу. — Мелисса напряженно считала этажи. Второй, третий, четвертый. Скоро она возненавидит Волтингтон, его скучные улицы, жуткие дома. Пятый.
Двери лифта со скрежетом открылись, выпустив на волю Трэвора и Млисс.
— Как в клетке, — произнесла Млисс полушепотом. Здесь не хотелось говорить громко, словно любое слово могли подслушать и впитать в себя глухие серые стены.
Вот она, та квартира, которую снимала Грэйс. Млисс надавила на кнопку звонка. Тишина. Еще раз. Тишина. Третий раз…
— Ее здесь нет. — Трэвор похлопал Млисс по плечу. — Пойдем отсюда.
Она спиной почувствовала его страх.
— Тебе тоже здесь не по себе?
— Стыдно признаваться в своей трусости, но у меня в этом месте мурашки по коже бегают. Не представляю, как можно жить в таком жутком доме.
— Наверное, это особенность восприятия, — попыталась утешить его Млисс. — Мы пришли сюда с тревожным чувством, при отвратительных обстоятельствах. Поэтому и видим этот дом таким. А те, кто живет здесь, думает совсем по-другому.
