— Это фантастика! — воскликнула Эстелл.
— Я сейчас приготовлю все, а потом кратко введу тебя в курс дела, — сказал он, уверенно открывая шкафчики, выдвигая ящики и отбирая нужные инструменты.
Эстелл молча наблюдала, с какой тщательностью и скрупулезностью он готовится к работе. Зная каждый дюйм его тела, она не знала его совершенно, подумала Эстелл почти с бесстрастным удивлением.
Сегодня утром они позавтракали, как два незнакомых человека, вынужденных сидеть за одним столом в ресторане гостиницы. Обмениваясь со Стивеном случайными вежливо-равнодушными любезностями, Эстелл готова была поверить, что «вчера» никогда не было.
Окончив приготовления, Стивен взглянул на нее.
— Теперь давай определим распорядок, которого будем придерживаться, — сказал он, придвигая ей стул, — но для начала я огорчу тебя. — Встревоженный взгляд Эстелл вызвал его короткий смешок. — Я только хотел предупредить, если Роналд этого еще не сделал, что по скучности и монотонности эта работа, если оценивать в десятибалльной системе, потянет на двенадцать баллов… — Он прервался и улыбнулся, как бы извиняясь.
С того момента, когда они переступили порог этого здания, Стивен немного, но все же изменился.
В прихожей он бросил на нее взгляд, каким обычно удостаивают союзников. Теперь же, когда он излагал порядок работы, в его голосе звучал несомненный энтузиазм, по ее мнению, ничем не оправданный, принимая во внимание его положение и относительную скромность стоящей перед ними задачи. Возможно, Стивен просто пытался немного подбодрить Эстелл.
Он был прав — работа оказалась монотонно однообразной и трудоемкой, но за все те часы, когда они поддерживали себя лишь чашечкой кофе, если удавалось на мгновение освободиться от своих обязанностей, Эстелл ни разу не стало скучно.
Потеряв счет времени, они оба вздрогнули, когда услышали стук в дверь лаборатории и веселый голос:
— Эй, парочка! Вы там еще живы? Уже восьмой час!
Выражение лица Стивена, когда он направлялся в прихожую, чтобы переговорить с Теодором, соответствовало мыслям Эстелл: чувство юмора у Теда было явно в зачаточном состоянии. Но когда она взглянула на часы, рот ее открылся от изумления.
— Невероятно! — пробормотал Стивен, возвращаясь. — Положи все это в автоклав, пока я приготовлю необходимое на завтра. Ради Бога, Эстелл, почему ты молчала?
— Ты о чем? — в тон ему спросила она резко.
Эстелл испытывала неприятное ощущение, словно внезапно пробудилась от глубокого сна, и от этого попытка в чем-то несправедливо обвинить ее показалась еще обиднее. Дух товарищества, возникший было между ними, даже не успев окрепнуть, бесславно увял, думала она возмущенно, плотно закрывая автоклав и переключая его на рабочий режим.
