Она скользнула руками под его смокинг, коснулась ладонями груди и, почувствовав биение его сердца, услышала свое собственное.
— О да, да… — шептала женщина. — Я прошу тебя да…
Она застонала, когда Шарль Франсуа спустил бретельки платья, — показалась ее прекрасная грудь, которая казалась еще прелестней в бледном свете луны. Он начал целовать ее шею, нежно провел пальцами по гладкой коже, дотронулся до ее груди, жаждущей ласки. Женщина вскрикнула, откинула голову и опять застонала, как если бы говорила «еще, еще». И Шарль Франсуа, тяжело дыша, прижал ее к стволу дерева. Даже сквозь ткань платья чувствовался жар ее тела, которое трепетало от прикосновений его рук. Он застонал и скользнул пальцами под кружево ее трусиков.
— Иди ко мне, — прошептал Шарль Франсуа.
— Нет!
Ее крик прозвучал пронзительно, как резкий порыв ветра. Но Шарль Франсуа не услышал его. Он был глух ко всему и не ощущал ничего, кроме ее тела и вкуса ее губ. Как давно он этого ждал!
— Нет! — Она отстранила его руки, отвернула лицо от его ищущих губ. — Прекрати! Я сказала, хватит, черт возьми!
От страха и злобы, прозвучавших в ее голосе, Шарль Франсуа мгновенно пришел в себя. Выпрямился и замер, зажмурившись на секунду, как от яркого света. Затем посмотрел ей прямо в глаза:
— Что? Что ты сказала?
Женщина вся дрожала и, похоже, ненавидела себя за то, что не смогла совладать с собой, поддалась минутной слабости.
— Пусти меня.
Отпустить ее? Отпустить тогда, когда он почти овладел ею?
— Пусти меня, слышишь, — повторила она.
Все иллюзии рухнули в один миг — остались лишь ее ледяной взгляд и не менее ледяной голос. Огонь внутри него погас. Шарль Франсуа отступил, поправил галстук, разгладил рубашку. Женщина натянула бретельки на плечи и одернула подол платья.
— Ты играешь в опасные игры, дорогая, — сказал Шарль Франсуа, когда дар речи вернулся к нему.
Ее глаза сверкнули.
— Это ты играешь в игры, а не я!
— Сначала довести мужчину до предела, а потом сказать «нет» — это делает тебе честь, детка, но рано или поздно тебе придется иметь дело с человеком, которому будет наплевать на твои желания.
Николь обняла себя руками за плечи, как будто продрогла, хотя в саду было тепло и лишь слегка веяло прохладой, Или холод был у нее внутри? Она не могла этого объяснить, да и не хотела. Ее волновало только одно: она опять чуть не попалась в ловушку.
— Зачем ты преследуешь меня? По-моему, я ясно дала понять: между нами все кончено.
Шарль Франсуа усмехнулся:
