- Что же мне тогда делать, что же делать? Ведь ничего бессмысленнее на всем белом свете не сыщешь: хвать первого попавшегося человека, и на казнь! Пожалейте меня, пожалуйста, неужели у вас совсем нет сердца? Ведь я вижу, вы человек разумный, воспитанный, с философским складом ума, изъясняетесь как профессор, много книг, должно быть, прочли. Если бы вы по натуре были пытчик или разбойник, тогда другое дело, а так ведь нет! Впрочем, я сразу разгадал, что вы не злодей, и если другие считают вас таковым, следует плюнуть им в лицо. Разберитесь во всем, умоляю, подскажите, дайте дельный совет!.. Вот смотрите, как примерно я вел себя в заточении, не безобразничал, не пытался бежать. Разве это не первое свидетельство благонадежности?
- Кто же вам мешал убежать? Вы заметили, стражей у нас немного, они ленивые и без конца режутся в кости, а их оружие накрепко заперто в подвале. Решетки на окнах тонкие, ржавые и привинчены из рук вон; встряхни ее как следует - и вырвешь. Отчего же не бежать?
- Но я не преступник, зачем мне вести себя так, чтобы навлечь подозрения? Я простой человек, каких тьма, миллионы, люблю то, что любят все, боюсь того, чего принято бояться, делаю всё те же ошибки, о которых без конца предупреждают и родители, и книги... Имею все слабости и пороки, свойственные нам, двуногим, и пороков, конечно, больше, чем добродетелей. Но разве это наказуемо - быть обыкновенным, незаметным, ничтожным?
- Боюсь, вы заблуждаетесь. На самом деле, каждый, кто попадает сюда, в глубине души знает, что это неспроста, не на ровном месте, но вследствие стечения множества крайне важных обстоятельств. На вид они не такие уж и важные, но причинно-следственные цепочки столь длинны и запутанны, что поневоле проникаешься к ним уважением. Представьте, к примеру, что сто лет назад за океаном один человек случайно уронил коробку спичек, а вот теперь из-за этого вас казнят. Видите эту грандиозность?! Если бы вы убежали, то потом всю жизнь маялись бы мыслью, что над вами не свершилась положенная судьба, вы сами ее, своими руками оттолкнули, и теперь существуете без судьбы, ровно какой-нибудь шелудивый пес, и еще хуже. Прибежали бы к нам, стали бы колотиться в двери, просить прощения и умолять принять обратно, а мы бы вам, конечно, отказали. Бр-р-р, даже подумать о таком страшно...
- Нет-нет, вы все коверкаете, это невыносимо, невыносимо... Я запутался, я больше не могу! Зачем, зачем, кому она нужна, эта казнь? Правительству? Судейской коллегии? Богу?
