Все, с кем я разговаривал, и кто вошёл в клуб «Суть времени», говорили мне один за другим:
— Вот когда Вы сказали о первородстве и чечевичной похлёбке, когда зашёл разговор о сложном, когда возник вот этот метафизический дискурс — вот тогда-то мы и пришли. Потому что мы, наконец, кожей почувствовали, что что-то может возникнуть такое, что не до конца обречено на поражение.
Вот оно, может быть, и сложное, и какое-то витиеватое, и куда-то там заверченое, но в нём-то что-то есть, что может обеспечить минимальные шансы на победу. А в остальном — всё красиво, всё правильно, всё зализано, всё гламурно, всё по прописям, а шансов нет вообще. Может, всё у вас ничем кончится, а, может, чем-то. А вот из другого, этого простого, понятного, правильно построенного рая, уже точно ничего не выйдет. На 100 %.
Итак, мы стали двигаться именно в этом направлении. И мы двигались в нём достаточно долго. Двигаясь в этом направлении, мы задавались разными вопросами. Но самым больным и ключевым для нас вопросом, был один — почему распался Советский Союз? Почему рухнул тот проект, который отвечает нашим ценностям, нашему представлению о великом благе, нашему представлению о должном? Почему он потерпел поражение? В чём дело?
Наши противники в последнее время очень любят говорить, что это произошло в силу органических обстоятельств. То есть в силу того, что были нарушены незыблемые закономерности рынка, человеческой природы и так далее. Всё это начало загнивать и сгнило, не обеспечивая население необходимым, не обеспечивая скрепы в обществе и так далее, и тому подобное. Это их ответ.
Давайте вдумаемся, что произошло на самом деле?
Ещё и ещё раз вдумаемся. Постараемся дать себе на это внятные ответы — не простые, но предельно внятные.
У вас есть какая-нибудь схема управления. Чем угодно: клубом «Суть времени», театром, страной, миром, заводом, симфоническим оркестром неважно… Есть схема управления. Она предполагает какую-то степень централизации, какие-то связи, какие-то посылаемые сигналы, которые должны пройти сквозь систему от одного её звена в другое, от другого к третьему, — вот такая вот система, которая должна действовать каким-то образом, чтобы сигналы были приняты, переданы…
Если вы сумели перерезать провода, сумели воспрепятствовать нормальному прохождению сигнала в то место, в которое он должен пройти, что у вас будет? «Дело в том, что эта схема управления неэффективна» — [говорят нам]. Если вы разрушили схему управления, то в результате вы получите дезорганизацию и настолько негативный результат, что любая примитивная схема управления покажется раем по отношению к достаточно сложной разрушенной схеме.
