Он пристально посмотрел на нее.
— Не сейчас?
— Никогда не знаешь, как может повернуться наша судьба.
Прежде чем он успел ответить на ее спокойное высказывание, она оживленно продолжила:
— Я только хотела бы знать все, что ты можешь мне рассказать об интересе, который она проявляет к коллекции Баннистера, за охрану которой мы оба отвечаем.
Вульф медлил, но вообще-то для нее такой вопрос был закономерным, особенно если учесть, что Нисса сама представилась ей в дамской комнате, а кроме того знала о сфере профессиональных занятий Шторм.
— Она знала о тебе? Без шуток? — спросил он.
— Без шуток. И она не просто знала, что я устанавливаю компьютерную охранную систему, она знала мое имя. Именно эта часть беспокоит меня больше всего. Как она могла узнать мое имя, Вульф? Ты не знал. Никто в музее не знал. И даже мой босс в «Эйс» до вчерашнего дня не был уверен, смогу ли я заняться этим проектом. Я собиралась в спешке и прилетела сюда из Парижа на «Конкорде», поэтому не похоже, что хоть кто-нибудь имел достаточно времени для того, чтобы узнать обо мне так много. Как же она это сделала?
Вульф бросил быстрый взгляд через зал туда, где Нисса со своим спутником наслаждались пищей и видимо вели ни к чему не обязывающую беседу.
— Я не знаю.
Он посмотрел на Шторм, слишком встревоженный, чтобы понять, что ее блестящие глаза смотрели серьезнее, чем когда-либо.
Шторм едва заметно пожала плечами, смотря ему прямо в глаза.
— Я люблю знать, что предстоит охранять с помощью моих программ безопасности, поэтому босс поделился со мной информацией. Я уже слышала о коллекции Баннистера. Я даже видела все картины, которые выставлялись в последний раз. Когда это было — более тридцати лет назад?
— Около того, — согласился Вульф. — «Ллойд» застраховал коллекцию, вот почему я здесь.
Она кивнула.
— Так мне и сказали. Ты их самый лучший эксперт по безопасности. Это одна из причин, по которой Макс Баннистер просил прислать именно тебя. Другая, как я полагаю, заключается в том, что он хорошо знает, что может тебе доверять, раз ты его единоутробный брат.
Настала очередь Вульфа кивнуть. Он не очень удивился ее осведомленности в этом вопросе; он знал, что она разговаривала с Морган, а Морган было хорошо известно, что Макс был его единоутробным братом. Он не стал отвечать немедленно, слегка отклонившись, он позволил официантке расставить на столе тарелки. Когда она обслужила Шторм и удалилась, он сказал:
— Все верно. Это так важно?
