Если бы уже не было слишком поздно для того, чтобы заказать столик в одном из «модных мест», Вульф отвез бы ее в самое лучшее место в городе и даже смирился бы с необходимостью взять галстук у метрдотеля, только чтобы увидеть ее сожаление по поводу этих легкомысленных слов. А она бы обязательно пожалела. Даже самая самоуверенная женщина почувствовала бы себя слишком просто одетой в джинсах и свитере.
Он знал, что позволяет ей подобраться к нему слишком близко, он понимал это. Но ничем не мог помочь себе. Ее постоянные насмешки действовали ему на нервы, но было в ней что-то еще — он не мог определить, что именно, — что обладало поразительным воздействием на все его чувства. Он не мог решить, хочет ли он ее удавить или выяснить, так ли мягки эти необычайно эротичные губы, как кажется.
— Мне не трудно угодить, — доверительно продолжала она тем своим голосом, который сводил его с ума. — Корка хлеба и немного воды…
Вульф что-то пробормотал себе под нос.
— Такие выражения, — прошептала она.
Он понял, что даже не завел машину. Он просто сидел и смотрел через лобовое стекло, но абсолютно ничего не видел. Он был очень напряжен и даже не осмеливался взглянуть в ее сторону, потому что не знал, какой импульс в этом случае возобладает — задушить ее или поцеловать. Он хотел сигарету, а ведь не курил никогда в жизни.
— Ради всего святого, — раздраженно сказал он себе, но оказалось, что вслух. Она неожиданно рассмеялась.
— Послушай, почему бы нам не поступить проще? Я остановилась в отеле, мы может отправиться туда и заказать еду в мой номер. Таким образом, как только я надоем тебе до чертиков, ты сможешь уйти, а я уже буду дома.
— Я никого не бросаю на свиданиях.
— Серьезно? — это прозвучало очень вежливо. — Тогда возможно ты родился джентльменом. И мне придется воздержаться от критики в твой адрес, все-таки вы редкие экземпляры.
Вульф почувствовал, как напрягся еще больше, несмотря на все усилия расслабить натянутые мышцы. Почему он не может ответить сарказмом на сарказм? Или, хотя бы, не обращать внимания на ее шуточки? Он не знал, но набирающая силу тенденция воспринимать ее слова слишком серьезно, была еще одним признаком, что она оказывает на него раздражающе сильное влияние.
После тактичной паузы, оставленной в ожидании ответа, Шторм продолжала:
— Если тебя не воодушевляет идея, быть замеченным со мной в отеле (и кто же тебя за это будет винить?), тогда мы всегда можем поехать к тебе. Просто давай заедем куда-нибудь за гамбургерами или пиццей, уже готовыми, конечно.
