Шторм уважала это и не считала, что он поступал жестоко. Один или два раза она назначала свидание мужчине только потому, что он мог рассказать ей нечто, что она хотела узнать, так почему Вульф не мог поступать так же? Даже если он делал это крайне часто. Он был очень привлекательным мужчиной, безусловно, с сильным сексуальным импульсом, который использовал женщин, чтобы их знания могли помочь выполнить ему работу наиболее эффективно.
Фактически, она не сомневалась, что к настоящему времени Вульф напомнил себе о ее знаниях в компьютерах и пришел к выводу, что он может получить достаточно полезных данных от нее, даже если первое свидание останется единственным.
Это также не беспокоило Шторм. Принимая во внимание трение между ними, он, вероятно, не потратит свое обаяние на нее, поэтому она не волновалась, что скажет ему что-нибудь, что не хотела бы, чтобы он знал. То, что действительно беспокоило ее, так это необычные противоречия, которые она ощущала в своих собственных чувствах.
Несмотря на то, что она хотела отрицать это, она чувствовала чертовски сильную привлекательность Вульфа Найкерсона — и она не могла убедить себя в том, что это только из-за смены часовых поясов. Правда была в том, что этот мужчина обладал сильным влиянием на нее, и она не знала, когда это началось. Учитывая его послужной список, конечно, разница была в том, что любые отношения, которые он начинал, заканчивались в спальне — и вероятнее всего через несколько коротких часов.
Шторм не была тщеславной женщиной, но она была уверена в себе и знала себе цену. Ни за что на свете она не станет одной из блондинок Вульфа, в данный момент и в ближайшем будущем. Она боролась бы с этим со всей силой своего имени, даже, если она должна сражаться с ним и использовать любой обман как оружие.
В этом был вызов, но никто никогда не называл ее трусихой, не поднимающей брошенную ей перчатку. Но растущая сила ее собственных чувств… Это всегда беспокоило ее, а так как девушка достаточно хорошо знала себя, она была уверена, что еще один роман в ее жизни будет трудным, осложненный болезненными ощущениями. Но сейчас это особенно беспокоило ее.
Это было не подходящее время, чтобы потерять голову. А Вульф, она была уверена, не был тем типом мужчины, из-за которого женщина должна когда-либо терять голову
