Итак, Павел не осуждал обрезания в том смысле, что его принятие, или сохранение этого обряда, дескать, является грехом. Потому что слышать такое было бы весьма оскорбительно для иудеев. Но смысл утверждения Павла состоял в том, что обрезание не является необходимым для оправдания, и, таким образом, оно не должно навязываться язычникам как нечто обязательное. Таким образом, они нашли компромисс [умеренный подход], или????????? который заключался в том, что из почтения к отцам и проявляя милосердие [снисходительность] по отношению к немощным в вере, иудеи должны были некоторое время соблюдать Закон и обрезание, но не должны были пытаться получить этим оправдание. Кроме того, язычники не должны были принуждаться к соблюдению Закона — как потому, что это было бы чем-то новым и неизведанным для них, так и потому, что это бремя было бы для них совершенно невыносимым, как Петр говорит в Деян.(15:10). Говоря другими словами, никого не следовало принуждать к обрезанию, равно как никого не следовало удерживать от обрезания.
Иероним и Августин вступают в острую полемику по поводу данного фрагмента. Выражение “не принуждали” поддерживает позицию Августина. Однако Иероним не понимает данного вопроса. Дело состоит здесь вовсе не в том, совершали Петр и Павел обрезание или не совершали, как ошибочно полагает Иероним. Поэтому Иероним удивляется, что Павел имеет дерзость осуждать Петра за то, что он и сам совершил. Ибо он говорит, что Павел обрезал Тимофея и жил среди язычников — как язычник, а среди иудеев — как иудей. Иероним полагает, что предмет спора в данном случае не является столь уж важным. И поэтому он заключает, что ни Петр, ни Павел не совершили греха, но, по его предположению, оба они скрывают что-то, прикрываясь “белой ложью”. Фактически, однако, вся их полемика была — и по сей день остается — весьма важным делом. Она касается наиважнейшего из всех вопросов. Таким образом, это не было делом “прикрытия” [сокрытия] чего-то.
Основной вопрос заключался в том, является ли Закон необходимым для оправдания или нет? Павел и Петр спорят здесь [именно] об этом принципиальном [специфическом] вопросе, на который опирается все христианское учение. Павел был слишком ответственным человеком, чтобы из-за какого-то пустяка подвергать Петра публичным нападкам в присутствии всей антиохийской церкви. Он подвергает его критике, отстаивая основную доктрину Христианства. Ибо в отсутствие иудеев Петр принимал пищу вместе с язычниками, когда же пришли иудеи, он отказался от этого. Павел упрекает Петра потому, что своим притворством он побуждал язычников поступать так, как поступали иудеи. Вся суть дискуссии заключается в словах: “Ты принуждаешь “. Однако Иероним не понимал этого.
