– Минуту, сударь!
– Это вы мне? – самым презрительным тоном поинтересовался штатский, вполоборота глядя на Дантеса.
– Вам, черт бы вас побрал!
– И что вам угодно?
– Мне угодно сказать, что вы – мерзавец! Доносить на женщину, кем бы она ни была, – это самый гнусный поступок, который только можно вообразить со стороны француза!
– Мой милый юноша, из того, что вы спали с этой потаскухой, вовсе не следует, что вы можете давать советы, как подобает себя вести графу де Монтиньяку! – До этого штатский говорил иронично улыбаясь, но вдруг не выдержал выбранного тона и, мгновенно вспыхнув, заорал: – Ты мне ответишь за свои слова, щенок!
– И немедленно! – охотно подтвердил Дантес, указывая на ящик, в котором лежала пара пистолетов.
– О, черт, но мы же не можем драться на постоялом дворе, словно подвыпившие извозчики!
– Что же вы предлагаете?
– Отложить нашу дуэль на завтра и провести ее за городом, по всем правилам, в присутствии секундантов.
– Ну нет! – В то время как его противник начал остывать, Дантес, напротив, заполыхал бешеным румянцем. – Вы нанесли оскорбление мне и моей даме, назвав ее «потаскухой», а теперь намереваетесь улизнуть? Мы спустимся вниз, возьмем извозчика и немедленно отправимся в близлежащую рощу. А что касается секундантов, то нам придется обойтись без этой формальности. Вы готовы следовать за мной?
– Я последую впереди вас! – гордо ответил граф де Монтиньяк и медленно шагом покинул комнату.
Дантес только на мгновение задержался, чтобы бросить мимолетный взгляд на смятую постель, где всего несколько минут назад лежала баронесса. Его сознание, смятенное внезапностью этого чудовищного удара судьбы, отказывалось верить тому, что все кончено… Сунув ящик с пистолетами под мышку, он схватил шляпу, прикрыл за собой дверь и быстро пошел по коридору вдогонку за Монтиньяком.
Наняв извозчика, они доехали до небольшой рощи, тянувшейся вдоль берега Сены. Дождавшись, пока возница развернется и поедет обратно, противники отмерили десять шагов, после чего скинули плащи и шляпы, оставшись в одних камзолах.
– Признаться откровенно, мне жаль убивать столь красивого юношу, – пробормотал граф.
– В таком случае я жду ваших извинений! – гордо вскинув голову, заявил Дантес.
– Вам придется дожидаться их в аду, где вы вскоре окажетесь!
Они разошлись в разные стороны, и каждый встал к тому месту, возле которого лежал его плащ. Граф де Монтиньяк повернулся боком, но Дантес, дрожа от нетерпения, даже не стал этого делать.
