разрешение у персов утвердиться на их берегу,
приобресть их доверенность, устроиться и
скликнуть купцов на новый выгодный путь. Обстоятельства были, по-видимому, неблагоприятные, ибо в Персии тогда происходили междоусобные войны за шахский престол; однако же начало удалось как нельзя лучше: сильнейший из воюющих ханов, владетель Мазандеранской и Астрабадской провинций, вскоре потом овладевший и Казбином, Ага-Мохаммед-хан
(27) очень ласково отвечал на посланное от Войновича с офицером письмо и охотно уступал место на берегу Астрабадского залива для строений, обещая даже помогать своими людьми и материалами; он сам откровенно объяснял, какие предвидит выгоды для своей страны от учреждения здесь торгового пристанища. Персы, по-видимому, склонны были видеть в русском укреплении охрану и для себя от частых и разорительных набегов хищных туркмен.
Разведав окрестности, Войнович старался так или иначе склонить хана к тому, чтобы он уступил для заведения русского торгового поселения город Ашраф в пяти верстах от залива. Ашраф, хотя и назывался городом, но там находились только пришедшие в запустение увеселительные сады и дворцы, основанные еще шахом Аббасом. Вся окружность Ашрафа, занимавшая до 7 верст, была обведена каменной высокой стеной с башнями и имела внутри цитадель. Жителей считалось до 300 персидских семейств, а вблизи жило много грузин, переселенных сюда шахом Аббасом. Осторожный Ага-Мохаммед-хан все-таки не решился на отдачу Ашрафа, но уступал любое другое место на берегу. Тотчас по получении такого ответа, в сентябре месяце, приступили к построению укрепления в урочище Городовин, на возвышении в 80 саженях от моря, для которого свезли с фрегатов 18 шестифунтовых пушек, сделали в нем покамест из тростника – казарму для караульных, лазарет, баню, пекарню, несколько домиков для житья и базар, а для причала судов – пристань длиною в 50 сажень.
Лесистый полуостров напротив нового селения Войнович назвал Потемкинским (так потом он и обозначался на картах).
Войнович посылает в Петербург письмо хана с согласием на постройку укрепленной фактории, план Астрабадского залива с его описанием, просит прислать разрешение на подъем флага – у Потемкина был уже заготовлен и герб для нового селения. Как сообщал в ответ князь Потемкин от 29 апреля 1782 года, все распоряжения командующего Войновича удостоились Монаршего благоволения.
Но вдруг, неожиданно, все эти замыслы разрушились.
