Иногда у нее вырывались слово, фраза, исполненные глубокой горечи. Когда миссис Пеннингтон читала ей в лондонской газете о невероятном успехе, которым ее мать пользовалась в «Чужестранце», она говорила, вздыхая:
— Удивительно, что людям хочется плакать в театре, как будто в действительной жизни недостаточно причин для слез!
Но как только добрая женщина хотела воспользоваться таким предлогом, чтобы заставить девушку исповедаться, та уходила в себя. Она не избегала разговоров о Лоуренсе, иногда она с презрением описывала его характер, но никогда не касалась своих личных отношений с ним. Причиной ее грусти не могло быть состояние ее здоровья; она часто говорила, что смерть показалась бы ей избавлением. Ее угнетали мысли, в которые невозможно было проникнуть.
Наконец миссис Пеннингтон придумала испытание, которое, по ее мнению, должно было вывести Марию из состояния сдержанности, придававшей их отношениям характер менее интимный и приятный, чем она желала бы. Она выбрала для чтения роман писательницы Шеридан, в котором герой, вроде Ловеласа, ухаживает одновременно, не любя ни одной, за двумя дочерьми своей благодетельницы.
Хитроумный план удался. Часто подавленные страданием люди, считая свое горе исключительным, прячут его, как нечто постыдное. Наблюдая те же страсти и переживания у других, они испытывают чувство облегчения и освобождения.
Мария слушала чтение со все возрастающим волнением. Наклонившись вперед, опершись на руку, со слезами на глазах, она внимала Пенелопе Пеннингтон, которая ждала минуты признаний. Когда дошли до отрывка, поразительно напоминавшего одну из самых тяжелых сцен жизни Марии, она не могла сдержаться и сказала:
— Перестаньте, пожалуйста, читать: я больше не могу — это моя собственная история.
Тогда прорвались столь долго сдерживаемые воспоминания; она рассказала о двойной измене Лоуренса; она призналась в ненависти, которую к нему питала; наконец, она дала понять взволнованной и восхищенной миссис Пеннингтон о причине своей тревоги. Ее преследовала мысль, что ее сестра выйдет замуж за Лоуренса. Она говорила, что этот брак приводит ее в ужас, потому что Салли будет несчастна с таким фальшивым и злым человеком.
Добрейшая миссис Пеннингтон, знавшая от миссис Сиддонс то, чего не ведала Мария, то есть что Салли и Лоуренс по-прежнему встречаются, старалась убедить Марию, что надо предоставить полную свободу ее сестре. «Если она за него выйдет замуж, — говорила Мария, — я проведу в отчаянии и скорби те немногие дни, которые мне остались».
