В то время Лоуренс был слишком молод, чтобы отдавать себе во всем отчет. И все-таки, когда восхищенные женщины хвалили изящество его пастелей, некоторые старые ворчливые знатоки бормотали: «Он изображает только оболочку».
Он проводил почти все свободное время в доме Сиддонсов, где он был любимым товарищем обеих девочек. Он рассказывал им истории и рисовал для них картинки. Его изысканная учтивость льстила их самолюбию. «Право, — думали они, — Лоуренс самый любезный человек на свете».
В 1790 г., по совету Джона Кембла, сохранившего приятное воспоминание о своем французском воспитании, Салли и Мария были посланы в Кале для завершения образования. Некоторые пессимисты говорили, правда, что Франция была охвачена революцией, но дипломаты, друзья миссис Сиддонс, утверждали, что движение это не имело никакого значения.
Когда упали первые головы, и несколько англичан, хорошо осведомленных об иностранных делах, сказали, что волнение французов, которому сначала никто не придавал значения, может стать кровавым, Сиддонсы переехали пролив и привезли своих дочерей домой. Пока Париж, следуя по непреодолимой кривой, переходил от Мирабо к Робеспьеру, — эти девочки превратились в женщин.
Восемнадцатилетняя Салли унаследовала всю красоту своей матери, ее правильные черты, нос Кемблов, темно-бархатные глаза и, главным образом, манеры, решительные и мягкие, придававшие облику миссис Сиддонс нечто столь привлекательное. Мария была на четыре года моложе сестры; она обладала угловатой и дикой грацией своего возраста, прекрасными глазами и необычайной живостью. Обе отличались хрупким здоровьем, и это причиняло беспокойство их матери, так как болезни легких часто встречались в семье ее мужа.
Их дом, как и раньше, посещали принцы и артисты; Лоуренс пришел сейчас же повидать своих приятельниц. Красота Салли его поразила; он находил в ней то единственное в своем роде совершенство линий и форм, к которому он был столь чувствителен и которое так трогало его в миссис Сиддонс, когда ей было двадцать лет. Он проводил целые вечера, глядя на Салли с восторгом. Да и она сама почувствовала, как в ней пробуждается ее прежнее восхищение им. Как только он попросил ее руки, она радостно дала свое согласие. Это было искреннее дитя, серьезное и доброе; она не признавала комедии притворства, в которой находят удовольствие более вульгарные существа.
Миссис Сиддонс, подруга и поверенная своих дочерей, узнала на следующий же день о предложении Лоуренса и об ответе Салли. Она не могла отрешиться от некоторого беспокойства. Она знала Лоуренса в течение десяти лет и понимала, каким изменчивым и буйным стал его характер. Талантливому человеку приходится часто наталкиваться в своей жизни на снисходительность, оказываемую обыкновенно тиранам; его капризы исполняются; закон не препятствует его фантазии; его жене, его любовнице надо обладать героическим самоотвержением. Под вечной улыбкой Лоуренса скрывалась душа эгоистичная и требовательная.
