На мгновение замолчав, Питер подумал, достаточно ли ясно он все изложил.
— Оставайтесь на месте. Личность хотя бы одного из пострадавших установлена? — послышался голос дежурного полицейского.
— Нет, еще нет, — ответил Питер.
И тут взгляд его упал на знак, нарисованный на асфальте — рисунок изображал человеческий череп. Внутри у него похолодело.
— Это банда Плашера, — догадался сержант.
В ста ярдах от спокойного рабочего района находился Мелберри-парк. Это был самый опасный уголок Детройта. Он кишел нищими неграми, бездомными проститутками и прочим сбродом. По нескольку десятков мужчин, женщин и детей жили в одной комнате. Это было страшное место. Убийства случались там почти ежедневно, и многие дети годами не покидали своих комнат, боясь выйти в коридор, чтобы не стать жертвой какого-нибудь маньяка. В течение многих десятилетий все пороки и преступления огромного города исходили из этого места.
Особенно невыносимыми были дни и ночи, когда в городе бастовали полицейские. Об этом случае невозможно было вспоминать без содрогания, о нем рассказывали, словно о принудительном путешествии в ад.
Дело в том, что в последние годы город не славился деловой активностью, и это явилось причиной резкого сокращения муниципального бюджета и, соответственно, расходов на содержание городских служб. Сильнее других ощутила на себе экономию муниципальная полиция, служащие которой в большей степени чувствовали себя участниками театра военных действий, чем жителями мирного города.
Полиция не всегда успевала оперативно отреагировать на сообщения о перестрелках при разборках за сферы влияния банд, и зачастую служители порядка вынуждены были исполнять обязанности похоронной команды.
Впрочем, это было не самое страшное. Самое страшное случалось как раз тогда, когда полицейские вовремя успевали к месту происшествия и ввязывались в перестрелку. Если все оставались живы и невредимы — это был счастливый, но очень редкий случай.
Чтобы хоть как-то свести концы с концами, городские власти расформировали мелкие полицейские участки, а основные расходы по содержанию службы охраны порядка передали крупной промышленной компании «Оу-Си-Пи», которая тут же начала диктовать собственные условия муниципальной полиции. Это касалось и штатного расписания, и продолжительности дежурств, и социальных вопросов.
В конце концов вмешательства в работу городской полиции были настолько бесцеремонными, что профсоюз служащих полиции предложил провести забастовку.
