В Америке Ричард (так он себя здесь назвал, используя свое второе имя) стал активным пропагандистом системы Станиславского, а в середине 20-х основал театр-школу "Нейборхуд плейхауз", существующую и по сей день: из нее вышли многие известные мастера театра и кино. Удачные спектакли учеников открыли их руководителю путь на Бродвей, а оттуда — в Голливуд.
Однако вскоре стало очевидно, что при всех своих многочисленных талантах Болеславский — дилетант, ничего толком не умеющий. На рубеже 30-х снятые им музыкальные фильмы "Девушка-сокровище" и "Веселый дипломат" особого успеха не имели, хотя звук только внедрялся в кинематограф и каждый опыт в этой области обращал на себя внимание. Известность, да и то — скандальная — пришла к Ричарду л ишь в 1932-м, после постановки им "Распутина и императрицы". Выяснилось, что при всем знании системы Станиславского с ее установкой на ансамблевую игру актеров, три ведущих исполнителя из знаменитого семейства Барриморов — Этель, Джон и Лайонел — играли здесь так, как если бы находились в разных комнатах, не видя друг друга. После выхода картины в свет князь Юсупов подал иск в суд, утверждая, что, хотя он и участвовал в убийстве Расггутина, но не в качестве мести за изнасилование им его жены, как это утверждалось на экране. Миллион долларов компенсации за моральный ущерб сильно поправил пошатнувшееся финансовое положение аристократа-эмигранта, одновременно заставив руководство кинофирм избегать контакта с Болеславским. Тот же теперь старался за русские темы не браться.
В дальнейшем Ричард действовал по испытанному коммерческому принципу Голливуда: найди мелодраматический или комедийный сюжет, уже успешно апробированный в качестве новеллы или пьесы, пригласи популярных актеров на главные роли и все будет в порядке. В большинстве случаев это срабатывало ("Метрополитен" со знаменитым певцом Лоуренсом Тиббетом, "Отверженные" — по роману В. Гюго — с Чарлзом Лоутоном и Фредериком Марчем и др.). Особое предпочтение он отдавал историям, где долг побеждал любовь, ("Люди в белом" по пьесе С. Кингсли с К. Гейблом и М. Лой, — о страданиях молодого врача, влюбившегося в девушку из общества, признающую лишь развлечения; "Клайв индийский" — о столпе британского колониализма в прошлом веке с Р. Колменом и Л. Янгидр.)
Если же сходный сюжет раньше появлялся на экране или литературный оригинал таил в себе философскую глубину, Болеславский очевидно проигрывал. Так случилось с "Садом Аллаха", где Марлен Дитрих, как и в "Марокко" играла разочарованную девушку, вновь поверившую в любовь, встретив в Африке иностранного легионера, однако повторение не шло ни в какое сравнение о оригиналом. С "Узорным покровом", в котором хотя и выступила Грета Гарбо, героиню которой жизненные тяготы закалили и сделали человеком, режиссеру не удалось передать обобщенную раздумчивость одноименной новеллы Сомерсета Моэма.
