Элис, аккуратно сложив свою ношу на все увеличивающуюся груду хвороста, осталась стоять в тени, вдали от костра, и видела, как Дэйр бесстрастно отреагировал на обвинение. Отсутствующее выражение его лица ни о чем не говорило, но по холодному сиянию из-под густых ресниц она поняла, как сильно новости взволновали его. Но что это — вина или боль? Она хотела бы знать наверняка. Хотя она отчаянно жаждала верить в его невиновность, доказательства были серьезные — и перехваченные письма, и бесстыдное совращение жены ее отца, о котором Элис всегда помнила.
Очень хорошо она запомнила и радость Сибиллин по поводу приезда Дэйра в Кенивер — всего несколько часов назад. Радость, которая по зрелом размышлении больше походит на наигранную, чем на естественную. Но в таком случае все дальнейшие действия Сибиллин были продуманы заранее, но нет доказательств того, что Дэйр с нею в сговоре.
Когда неожиданно Дэйр отвернулся от Сибиллин и ее брата, Элис неподвижно стояла едва ли не в двух шагах от него. Он скользнул по ней взглядом, не выражающим ни малейшего интереса, что крайне ее возмутило. Казалось, ничто и никто (и меньше всех она) не могут проникнуть сквозь его броню.
Когда костер стал давать достаточно тепла, все собрались в узком кольце колеблющегося света, чтобы поровну разделить между собой черный хлеб, солонину, изюм, яблоки нового урожая и толстые куски твердого сыра. Только граф стоял поодаль и не столько занимался едой, сколько раздумывал, как ему достойно встретить опасность.
— Вы друг Ричарда Пембрука? — Услышав этот робкий вопрос, Дэйр глянул сверху вниз на говорившего. Дэйр удивился, что мальчик имел достаточно смелости подойти к нему в тот момент, когда он явно искал одиночества, но вознаградил храбрость Халберта приветливой улыбкой.
— Да, я имею честь так называться.
— И он, как и мой отец, объявлен изменником короля? — Серьезное лицо Халберта указывало на важность для него ответа на эти вопросы.
— Да, — тут же отозвался Дэйр, понимая, к чему он клонит. — Он объявлен изменником.
— Но ведь он на свободе? — Широко открытые карие глаза смело выдержали взгляд голубых глаз, а пухлые детские губы были крепко сжаты, чтобы скрыть предательскую дрожь.
— Ричард остается на свободе только благодаря своей безусловной силе и храбрости. У него большое и хорошо обученное войско, которое всегда защитит его от обидчиков. — Дэйр надеялся, что сумеет успокоить мальчика, очевидно страдающего от неразрешимого вопроса. Как могло случиться, что его отец, которого он, несомненно, считал великим воином, был схвачен так легко? И значило ли это, что его отец виновен в своем бесчестии? Дэйр дружески положил руку мальчику на плечо и продолжал: — Наш король не решится на открытое столкновение, потому что Ричард имеет большое влияние на других дворян. Если бы не королевская армия, то совместными усилиями они уже давно низложили бы нашего повелителя, а это позор, который король Генрих вряд ли стерпит.
