— Я действительно дьявол, как считает мой отец. Я был им с момента рождения, а сейчас я это опять доказал. Я бы лишил вас невинности, если бы не вторжение моего ангельского брата, несомненно посланного небом.
Желая стряхнуть с себя дурман страсти, Элис покачала головой, в то же время распаляя свой гнев, чтобы опровергнуть его дерзкое заявление.
В улыбке Дэйра отразилось его искреннее изумление при виде того, как яростные огоньки пламени начинают разгораться в изумрудных глубинах. Он прикрыл ей рот рукой, чтобы ни одно слово в его пользу не слетело с ее губ. Он уже пытался защитить ее от брата, теперь он хотел защитить ее от себя самого. Очевидно, что, даже когда это зависело только от него, его собственных обещаний сохранить самообладание было недостаточно. Но если к его попыткам подпереть стену между ними, в которой больше никогда не должно быть бреши, присоединить силу ее характера…
— Да, здесь в спальне Габриэля я бы с удовольствием потребовал всю вашу восхитительную невинность, я бы украл права у вашего мужа-ребенка, а потом отправился бы в другую страну.
Элис замотала головой, чтобы освободиться от его руки, и вспылила.
— Я бы вам не позволила!
Дэйр неприятно рассмеялся, и смех его прозвучал на такой низкой ноте, что больше был похож на отдаленный раскат грома.
— Вы позволяли и ласки и поцелуи. Я никогда ничего не делаю с женщиной против ее воли. И особенно это касается вас. — Он намеренно подбирал такие слова, какие оскорбляли ее гордость. Ему казалось, что таким образом он сумеет проложить между ними еще один оборонительный рубеж. — Уверен, мне не пришлось бы вас принуждать и к большему, чем то, что было между нами. Вы пошли бы на это по доброй воле, а мне пришлось бы поплатиться честью и принять вашу капитуляцию.
Презирая самое себя за то, что все в его словах истинная правда, она не могла опровергнуть их. Если бы она и попыталась это сделать, его не удалось бы провести. Она не сомневалась, что он достаточно опытен, чтобы заметить тот момент, когда женщина готова сдаться.
— Поэтому, солнышко, — продолжал Дэйр уныло, тихонько погладив ее по горящим румянцем щекам и стройной шее, мучая ее томительной лаской, — вам лучше держаться от меня как можно дальше. Иначе, несмотря на наши с вами целомудренные помыслы, никто не сможет помешать нам достичь того, чего мы оба так страстно желаем.
Лицо Дэйра утратило даже притворную теплоту, когда он осознал всю ненужность этого предупреждения, — ведь уже через несколько дней они будут разлучены морем, которое разведет их по двум разным частям суши.
