Он приехал только ради Габриэля. Со дня памятных событий, разыгравшихся в башне замка Кенивер, минуло два месяца. Он провел это время с Гилбертом, другом своего детства. Если бы брат, которого он очень любил, так не просил его приехать и проводить его в «богодухновенный поход», Дэйр сейчас уже отбыл бы во Францию. Долгожданное назначение в войско Ричарда Маршала уже было им получено. А именно этого Дэйр и добивался.
Умевший побороть свою слабость, Дэйр отказался от собственных планов и развернул боевого коня. Он хотел поскорее покончить с этим невеселым и, несомненно, неблагодарным делом. Он откликнулся на просьбу Габриэля, но торопился в этот замок, совершенно чужой ему, не за тем, чтобы пожелать брату лучшей доли в походе. Нет, он ехал, чтобы задать вопрос: зачем его нежному, кроткому брату понадобилось искать такой доли?
Миновав открытые, никем не охраняемые ворота внешнего вала, он пустил коня легким галопом. Тропинка за воротами была на удивление безлюдна для этого времени дня, но множественные грязные следы указывали на многочисленность гостей замка. Впереди, неподалеку от рва с водой, сгрудились домики маленькой деревушки, как будто старый и больной зверь простер свое некогда могучее тело к живительной влаге. Вода поступала в ров из быстрой реки и была необычайно чистой и прозрачной. Ров представлял собой достойную преграду неприятелю с трех сторон, а с четвертой — защитой замку и его внутреннему двору служила сама широкая река. Дэйр не тратил времени на размышления ни об удобстве положения обитателей замка, ни о мудрости архитектора, так хорошо его спланировавшего. Он был погружен в мрачные мысли о своей тягостной миссии.
Он страдал оттого, что она вряд ли будет успешной. У него было мало надежды, что он сумеет отвратить этого глупца-идеалиста от исполнения его жизненной цели. Семена идеализма были посажены еще в младенческой колыбели, а потом аккуратно взращивались. Тем не менее, только когда исчерпает последние возможности, Дэйр почувствует себя вправе отправиться во Францию.
Их отец, в юности готовившийся к монашеской жизни, был одержим мечтой увидеть Святую Землю в надежных руках христиан. Исполнению этой цели помешала безвременная смерть старших братьев Сирила и требование Дэйра-Демона Старшего, чтобы он отказался от монашеского сана и произвел наследника для замка. Теперь он жертвует любимым старшим сыном ради исполнения своей несбывшейся мечты. Воспитанный в духе бесконечного служения будь то Господу, будь то человеку, Габриэль ухватился за первую же возможность исполнить свой долг. Он принял на себя обязательство сопровождать епископа Винчестерского (человека, который, несмотря на сан епископа, менее всех других, кого встречал Дэйр, мог похвалиться святостью) в плохо подготовленном и, чего сильно опасался Дэйр, обреченном на неудачу крестовом походе.
