— Бегу, и все, — бросил он. Ответ прозвучал грубо, будто исходил из какого-то тайника его души, куда ему самому не хотелось заглядывать.
Она сжала чашку обеими руками.
— Не означает ли это, что я приютила преступника? — довольно спокойно спросила она.
— Преступника? — изумленным эхом отозвался он. Но, заметив ее серьезность, поспешил ответить: — Нет!
— Я так и думала. В таком случае от кого или от чего вы бежите?
Кайл нервно сглотнул.
— Кайл? — настойчиво повторила она.
— От своей жизни, — рубанул он сплеча, внезапно сам осознав правду.
Словно гонимый этим мучительным открытием, он рынком поднялся и метнулся из-за стола, не обращая внимания на опрокинувшийся с грохотом стул.
Мэган смотрела, как он резко сдернул с гвоздя куртку, пропихнул руки в рукава, поднял воротник. Потом, так же молча и решительно, сунул ноги в еще сырые, одеревеневшие сапоги.
— Я не хотела вас обидеть, — виновато сказала она.
Этот человек, судя по всему, был одинок. Типичный волк-одиночк.
Сказал, что бежит от собственной жизни. Она плохо представляла себе, что это означает, но одно было ясно: ему есть что прятать или от чего прятаться.
В общем-то, это не должно ее затрагивать, тем более беспокоить. Но почему-то затрагивало и беспокоило. В сущности, Кайл всего лишь случайный гость, пыталась убедить себя Мэган. Она должна вести себя просто как вежливая и гостеприимная хозяйка, как абсолютно посторонний человек. Быть равнодушной. Но у нее не получалось.
— Кайл! — позвала она.
Не оборачиваясь, он повернул ручку двери. В дом ворвался шквал морозного ветра со снегом. Мгновение спустя дверь уже плотно захлопнулась, опустилась завеса между теплом и холодом. Между ним и ею.
Мэган почувствовала, что покрылась мурашками. Обхватив себя руками, она подошла к окну и увидела, как Кайл, борясь с ветром и снегом, расчищает лопатой тропинку.
Даже на расстоянии, даже под кожаной одеждой было видно, как он силен, что так напугало ее вначале. Только теперь Мэган знала: эта самая сила может быть на удивление нежной и бережной — как прошлой ночью. Он так старался, чтобы она расслабилась и успокоилась, и в конце концов у нее это получилось. Его большое, могучее тело служило ей укрытием от ночной стужи.
Не удержавшись, Мэган опять посмотрела в окно.
И туг увидела, что Эспен, ее обычно миролюбивая лошадка, видимо напуганная неожиданным появлением Кайла, вдруг занервничала и принялась биться о дверь своей импровизированной конюшни. Ветхие дверцы с треском вылетели, и Эспен, с громким ржанием встав на дыбы, бросилась на незнакомца.
